Конец фирмы Беняева(Записки следователя)
Шрифт:
— Наступили мы им на мозоль, — сказал я Тутову свое предположение. — Боятся ответственности, вот и выбрасывают.
— Не Бердиев ли это сделал? — выразил свое предположение Тутов.
— Давайте оставим их на приманку. Ночью придут хозяева, и мы их задержим, — предложил я.
— Поздно. Мешки нашла одна старуха и распустила свой длинный язык… Я дал Чуднову указание доставить мешки в управление. Пригласим специалистов и осмотрим. Может, хоть какие-то следы найдем, — вздохнул Тутов.
— Хорошо, действуйте, — согласился
И следы нашли: на одном мешке имелась надпись «Саф. С. Т.»
Попробуй-ка угадай фамилию — Сафронов, Сафонов, Сафин…
А в это время Запара был занят Бердиевым. Водитель наотрез отказался показать сарай, в который выгружал кожтовары. Вообще Бердиев вдруг заартачился, стал показывать неправду, сбивать всех с толку.
Обстоятельства по делу усложнялись. Я собрал оперативную группу. Заслушав коротко информации ее участников, дал новые указания, и товарищи разъехались по своим местам. Со мной остался только Чуднов.
— Какие ваши планы на дальнейшее? — спросил я его.
— Прежде всего необходимо установить, кому принадлежит мешок с надписью, — начал он. — Я поручил Запаре выбрать карточки на всех Сафроновых, Сафоновых и тому подобных. Нам известны инициалы, это облегчает работу.
— Бердиев говорил, что владелец сарая — инвалид, без ноги, — вспомнил я.
— И это очень важно, — сказал Чуднов. — За несколько часов отыщем владельца мешка.
Но пришлось нам затратить на это не часы, а почти целую неделю. Мешок принадлежал некоему Сафонову, по, к нашему огорчению, сам Сафонов исчез. Его жена, отпетая спекулянтка, заявила нам: «Не знаю, куда уехал. Мы разошлись».
Объявили розыск Сафонова. Время летело, а мы снова остановились на одном месте. Меня мучила неотвязная мысль: не упустил ли я чего-нибудь самого важного для дела, самого существенного. Поэтому я снова и снова проверял каждый свой шаг, обдумывал версию, вместе с товарищами делал выводы — нет ли ошибки. В одну из таких минут и вскочил ко мне в кабинет Запара.
— Нашел! Подпольное производство нашел, — с улыбкой воскликнул он. — На Караваевской улице есть частный домик. В тот домик часто заходили мужчины, но до вечера не выходили. А вечером выходили со свертками. Я обошел домик дважды. Никакой вывески. Постучал — не открывают. Зашел с понятыми, а там — целая бригада из семи человек, сапожные столики. Обуви навалом. Я опечатал дом, а хозяина — сюда. Ожидает в коридоре.
— Пригласи, — сказал я.
Вошел мужчина лет пятидесяти, маленький, круглый, с лысой, как бильярдный шар, головой.
Я пригласил его сесть, попросил назвать фамилию.
— Кусин, гражданин следователь, — ответил басом мужчина. — Иван, по батюшке Егорович, года рождения тысяча девятьсот первого.
— Судимый? — спросил я.
— Как же, как же. Было маленько. За недостачу. Три годка отсидел.
— Чем занимаетесь?
— Днем частным делом, а вечером сторожую в бане.
— Значит, вы содержите частную мастерскую?
Кусин поежился, будто его блоха укусила.
— Ну какая же это мастерская! Собратья приходят для усовершенствования мастерства. Шьем себе, но, конечно же, не отказываем и другим. Всем нужна обувь со скрипом.
— Патент имеется?
— Нет, мы же чуть-чуть. Какие у нас доходы? Полтинник в день.
— Говорите правду. Это ведь беняевское заведение, чего хитрите? — пристально и прямо глядя ему в глаза, спросил я.
Кусин заерзал.
— Да. Он тоже в нашей компании. Но он не держатель. Нет, нет. Боже упаси! Ей-богу!
Мы поняли, что раскрыли беняевское заведение, которое так долго искали, и, прекратив допрос, срочно выехали на квартиру к Кусину.
Обыск занял много времени. От Кусина мы вывезли почти целую машину кожевенных товаров, заготовок и готовой обуви. Там же мы изъяли и подложный штамп артели «Коопобувь», книги заказчиков.
Допросили всех сапожников этой фирмы, и все они в один голос заявили, что хозяином данного заведения является Беняев. Они же опознали и Бердиева, который доставлял сюда сырье.
А еще через неделю мы задержали и Сафонова. От того тянулись связи на обувную фабрику и в артель «Коопобувь».
Вскоре было установлено, что Заровский являлся основным организатором поставки кожтоваров. Сафонов — хранитель казны, Мальвина — распространитель заказов, начальник цеха артели «Коопобувь» Потожан — комбинатор, а сам Беняев, по кличке Поп, — держатель заведения.
Я решил еще раз допросить Беняева.
Прошло немного более трех месяцев, как мы арестовали его. На допросах он уже вел себя скромно, говорил тихо, слезливым голосом.
— Я много понял, да поздно. Ушли мои годы. Немощный я, боюсь, не протяну долго. И зачем мне было копить столько… Как крот, света белого не видел, ни дня, ни ночи не знал, а что толку… Конфискуют ведь все… а меня в тюрьму… Дочку жалко… Не скажете, сколько мне дадут? — вскинул он на меня глаза.
— Не знаю. Суд решит, учитывая ваше раскаяние, — ответил я.
— Возьмите подписку и отпустите на несколько дней, ну хотя бы на денечек, — жалобно юлил он.
Я отрицательно качнул головой.
— Вы совершили тяжкое преступление, причинили огромный ущерб государству и обществу и должны содержаться под стражей.
— Ущерб я возмещу. У меня денежки еще имеются… Припрятаны. Не нашли вы. Отпустите! — Глаза Беняева лихорадочно заблестели.
— Напишите записку своей жене, пусть она выдаст их нам, — предложил я ему.
— Она не найдет. Я так закопал, что сам черт не отыщет.
— Тогда нарисуйте схему, и мы сами найдем и внесем их в Госбанк, — посоветовал я.
— Не согласен, — криво улыбнулся Беняев. — Я должен это сделать сам, собственными руками.