Конец игры, или личные счеты Кремнева
Шрифт:
— В девяносто шестом году вы избавились от партнера по бизнесу, когда захотели присвоить себе его долю. В девяносто восьмом на вас было совершено покушение, когда вы проезжали на машине по Крымскому мосту. Вы спаслись от убийцы, прыгнув с моста в воду. И — как ни странно — выжили. Пятого июля восемьдесят четвертого года вы неслись на мотоцикле по Дмитровскому шоссе со скоростью сто двадцать километров в час. Выехав на встречную полосу, вы столкнулись с «Нивой». В больницу вас доставили с переломом основания
Вероника Альбертовна гневно нахмурилась.
— Какого черта вы мне об этом говорите?
— Вы сильная и смелая женщина. Я, в некотором роде, восхищаюсь вами. И я удивлен, что вы так легко расстались с деньгами.
— Я устала воевать и хочу только одного — покоя.
— Возможно, — кивнул Шакал. — Но я давно мечтал о таком противнике, как вы. И я заставлю вас пойти до конца. Или вы — или я.
— Вы не шантажист, — угрюмо проговорила Вероника Альбертовна. — Вы — маньяк.
Шакал усмехнулся:
— Наконец-то вы меня раскусили.
Кремова хотела достать из пачки сигарету, но пальцы не слушались ее, и после нескольких неудачных попыток она сердито швырнула пачку на стол.
— Значит, откупиться от вас у меня не получится? — дрожащим от негодования голосом спросила она.
Шакал покачал головой:
Нет.
— И запугать вас нельзя?
— Я не боюсь смерти и боли. И во всем мире у меня нет ни одного близкого человека. Я практически неуязвим.
— Значит, единственный шанс справиться с вами — это убить вас?
— По крайней мере, вы можете попробовать, — почти благодушно проговорил Шакал. — Но у вас всего один шанс. Не получится — пеняйте на себя.
— Вы жуткий человек. Среди людей моего круга много подонков, но вы переплюнули их всех.
Шакал галантно улыбнулся.
— Спасибо за комплимент. Кстати, при других обстоятельствах мы могли бы стать друзьями. Я провожу вас до машины.
— Еще чего!
— Это не просьба, это констатация. Это последний вечер, когда мы с вами можем так вот, запросто, почти по-дружески, беседовать. Следующая наша встреча окончится фатально.
— Для кого?
— Это как повезет. Эй, любезный! — Шакал расплатился с официантом, и они встали из-за стола.
На улице было прохладно и ветрено. Перед машиной Кремовой они остановились.
— Прекрасный вечер, — сказал Шакал, зябко поводя плечами.
— Отвратительный, — сказала Вероника Альбертовна.
Шакал улыбнулся и покачал головой:
— Я хотел сказать — прекрасный вечер, чтобы умереть.
Внезапно Кремова повернулась к нему и яростно проговорила:
— Вы правда не оставите меня в покое?
Шакал покачал головой:
— Нет. Пока не превращу вашу жизнь в кошмар.
Несколько секунд Вероника Альбертовна
— Что ж… Значит, так тому и быть.
— О чем вы?
Кремова быстро вынула руку из сумочки, в пальцах у нее блеснул хромированный револьвер. Шакал левой рукой перехватил ее запястье и сунул большой палец между ее указательным пальцем и спусковым крючком.
— Не получилось, — сказал он. — Теперь моя очередь.
Правой рукой Шакал вынул из кармана плаща пистолет, спокойно поднял его, заглянул в расширившиеся от ужаса глаза Вероники Альбертовны, улыбнулся и выстрелил ей в лицо.
49
Отвратительная погода. Просто поганая. Нужно было остаться в Испании. Там хоть и «постреливают», зато солнце палит, как в июле. А тут присядешь на скамейку отдохнуть — через полчаса нужно будет отливать примерзшую к доскам задницу теплой водой.
Проходя через сквер, Егор Кремнёв остановился, чтобы зажечь сигарету. Пока он прикуривал, на аллее появился странный субъект. Среднего роста, средней комплекции, сутулый, с костлявым неприятным лицом.
— Эй, приятель, есть закурить? — поинтересовался незнакомец.
Егор вытряхнул из пачки сигарету и протянул ее мужчине, отметив про себя, что острым лицом, маленькими глазами и какой-то настороженной — на грани нервного подергивания — манерностью незнакомец напоминает шакала.
Мужчина прикурил от зажигалки Кремнёва, выпустил дым и улыбнулся:
— Спасибо. Слушай, я вижу, ты мужик добрый. Может, поможешь?
— Я по пятницам не подаю, — сказал Егор и двинулся было дальше, но странный незнакомец загородил ему путь.
— А мне подачка не нужна, — сказал он сипловатым голосом. — Я предлагаю сделку.
— Сделку? — недоуменно переспросил Кремне в.
— Угу. Погоди секунду. — Незнакомец что-то достал из кармана куртки и протянул Егору. — Вот, взгляни.
— Что это? — спросил Егор, едва скользнув взглядом по растопыренной ладони Шакала.
— Серьги, — ответил тот. — Обычные женские серьги.
Егор хотел послать незнакомца куда подальше, но вдруг внимание его привлекла одна странность: серьги были испачканы чем-то красным.
— Они у тебя что, в крови? — с угрюмым удивлением спросил Кремнёв.
Незнакомец нервно дернул шакальей головой:
— Угу. Я сорвал их с ушей женщины. Мертвой женщины, — добавил он, сделав ударение на слове «мертвой».
Егор внимательно вгляделся в лицо незнакомца.
— Слушай, парень, — с угрозой заговорил он, — а ты часом не пьян?
Шакал покачал головой:
— Нет.
— И с какой женщины ты снял эти серьги?
— Она здесь, — ответил Шакал спокойным голосом. — Неподалеку.