Конец пути

Грановская Евгения

Ника чуть не поперхнулась.

– С ума сошла?

– А что – тот безногий мачо мне предлагал, и я почти согласилась.

Лицо Ники оцепенело.

– Максим предлагал тебе выпить?

Аня кивнула:

– Угу. Еще он хвалил мою грудь.

Сердце Ники сдавило железным обручем, а к горлу подкатил гнев. Впрочем, от Аньки можно было ожидать любого вранья. Не стоило с ходу начинать пороть горячку. Ника подозрительно прищурилась.

– Ты выдумываешь или говоришь правду? – прямо спросила она.

Анька,

как это часто бывало, когда она врала, отвела взгляд.

– Отчасти, – уклончиво ответила она.

– Что «отчасти»?

– Отчасти выдумываю. Он сказал, что моя грудь ему не очень, потому что он любит большие сиськи.

Ника поставила бокал на стол и грозно взглянула на сестру.

– Какого черта ты вообще к нему ходила?

Аня дернула худым плечом:

– Я не к нему, я к его слуге.

– К кому?

– Ну, к тому парню, который за ним ухаживает.

– Зачем?

– Просто поболтать. Он показался мне прикольным.

– Ты о нем ничего не знаешь. Попробуй осознать дикость этой ситуации – ты пошла в квартиру к двум малознакомым мужчинам. Одна!

Аня фыркнула и снова передернула острыми плечами.

– И что с того? Думаешь, я раньше этого не делала?

Ника молчала, хмуро глядя на сестру. И тогда та сказала – мягко, почти снисходительно:

– Никусь, мне почти пятнадцать лет. Раньше в моем возрасте женщины уже рожали.

– Раньше у людей был короткий век, и им приходилось взрослеть раньше! – выпалила Ника.

– Ну, тогда считай, что я тоже решила повзрослеть. Чую, мой век тоже будет коротким, уж ты об этом позаботишься!

Аня поджала губы. И тут в комнату вошла Илона. Рухнула на диван и сладко потянулась.

– Только что говорила с соседским мальчишкой, – сообщила она сестрам.

– И что? – равнодушно спросила Ника, погруженная в свои мысли.

– Он наговорил мне про наш дом кучу всяких ужасов.

Ника, не слушая Илону, поднялась с дивана.

– Ты куда? – спросила Аня.

– Пойду с ним разберусь, – ответила Ника.

– С соседским мальчишкой? – удивилась Илона.

Однако Ника и Аня пропустили ее реплику мимо ушей.

– Никусь, не валяй дурака! – сказала Аня. – Ты со своей машиной-то разобраться не можешь.

– Мужик – не машина, тут большого ума не надо. А поговорить с ним необходимо, чтобы он больше к тебе не клеился.

– Собираешься на него наорать?

– Собираюсь прочистить ему мозги.

Аня с сомнением покачала головой.

– Максим не похож на парня, которому кто-то может прочистить мозги. Он даже без ног – круче всех моих одноклассников, вместе взятых.

– Ты ничего не понимаешь в мужчинах, Нюра. Его брутальность – всего лишь поза. Хорошая мина при плохой игре. Но я с ним разберусь.

Ника вышла из кухни. Белокурая Илона посмотрела

ей вслед, потом перевела удивленный взгляд на Аню:

– К тебе клеился инвалид?

– Не бери в голову, – небрежно бросила та.

Илона посмотрела на початую бутылку мартини:

– Никуся опять пила?

– Как видишь.

Она зевнула:

– Да… Она всегда пьет во время грозы. Не может себе простить, что убила твоего папашу.

Аня посмотрела на сестру холодным, неприязненным взглядом:

– Он мне не папаша. И никогда им не был.

– Ошибаешься, сестренка. В твоих жилах бежит его кровь. С чем я тебя и поздравляю.

Аня чуть прищурила такие же синие, как у сестры, глаза:

– Знаешь, Илонка, ты очень красивая девушка. Но иногда ты бываешь такой стервой, что просто удивительно. И за что только тебя любят мужики?

– За это и любят, – невозмутимо сказала Илона и потянулась за бутылкой мартини.

3

Едва переступив порог квартиры Максима, Ника резко бросила ему в лицо:

– Вы предлагали моей младшей сестре алкоголь?

Максим слегка опешил, но не растерялся.

– Это вопрос или утверждение? – иронично уточнил он.

– Утверждение!

– Тогда мне не обязательно на него отвечать.

– Вы понимаете, что ей всего четырнадцать? – довольно резко спросила Ника.

– А вам? – спросил вдруг Максим.

– Что – мне?

– Вам уже больше четырнадцати?

– Разумеется. Я не понимаю, к чему этот…

– Тогда вы можете со мной выпить, правда?

Лицо Ники вытянулось от удивления. Он иронично улыбнулся и сказал:

– Вам же хочется, я вижу по глазам.

Во взгляде Ники появилось негодование:

– Послушайте, а вам не кажется, что вы ведете себя слишком нагло?

Максим покачал головой:

– Нет. А должно?

– Вы…

– Я просто предложил вам выпить. В американских фильмах всегда предлагают гостям выпивку. И ни у кого это не вызывает возмущения. И кстати, присаживайтесь! Иначе мне, как джентльмену, тоже придется встать, а в моем положении это несколько… затруднительно.

Ника прошла к дивану и решительно села. Максим покатился за ней. Остановился и уставился на нее карими насмешливыми глазами.

Нике было немного не по себе от того, что он так откровенно разглядывает ее. Он взял со стола пачку сигарет и предложил ей. Ника не стала отказываться, и он щелкнул у нее перед лицом зажигалкой. Посмотрел, как она прикуривает, и сказал:

– Отличная привычка, правда?

– Я бы сказала, убийственная, – ответила Ника.

Оба они усмехнулись.

– Даю вам слово, что не имею никаких «видов» на вашу младшую сестру, – сказал Максим. – Хотя, будь я ее отцом, я бы всыпал ей хорошего ремня.