Конец сказки
Шрифт:
– Если этому чокнутому Джабе снова приспичит сюда вломиться…
– Приспичит, можете не сомневаться, док, – заверил Жорик, сопроводив печальный прогноз вздохом. – Он, я вам так скажу, давно с головой не в ладах, а как из Абхазии вернулся, так вообще с катушек слетел…
– Участвовал в конфликте? – машинально спросил врач.
– И не в нем одном, – безрадостно кивнул Жорик. – Проще сказать, какую горячую точку эти два отморозка упустили, Джаба и его ненормальный брат. – Он понизил голос. – В Нагорном
– Подай-ка скальпель, – попросил доктор, отложив использованный шприц. – Чертовые уроды. Все мои старания – коту под хвост. Вообще понять не могу, как парень остался жив.
– Он совсем плох? – спросил Жорик.
– Плох, Жора, не то слово. Надо будет нагреть воды. Чайник. Нет, пожалуй, лучше два…
– Сделаем, Док, не вопрос. Сейчас идти?
– Лучше поручи кому-то. Тому попроси, что ли… А пока, ступай-ка сюда, подержи-ка ему руку. Во-от так. Очень хорошо.
– Вы вот стараетесь-стараетесь, док, – проговорил Жора, наклоняясь вперед и понизив голос, – а потом эти конченные отморозки придут…
Врач, в ответ, только скупо пожал плечами, дав понять: чему быть, того не миновать…
– Я вам больше скажу, – продолжал Жорик. – Этот-то, – он показал на безмолвное тело Андрея, – и так почти того, вы, конечно, извините, вы все делаете, стараетесь. Но, как я понимаю, терять ему нечего. А вот мы с вами – вполне можем под раздачу попасть. Леонид Львович, он себе таких бойцов подбирает, безбашенных, что… если с цепи сорвутся, Док, то и Вацлав Збигневович – не поможет.
– Подбирал, – поправил доктор. – Подбирал. Если его там, в Пещерном городе, действительно завалило, то…
– То, тем хуже для нас, Док. Можете не сомневаться, – добавил Жора, правильно истолковав приподнятую доктором бровь, – если Леониду Львовичу труба, то и нам с вами, скорее всего, не позавидуешь.
– Отчего так? – спросил доктор, которого в свое время нанимал Бонифацкий, в качестве персонального лечащего врача, почти как на Западе, только за куда более скромные бабки. Впрочем, выплачиваемые Боником регулярно, в отличие от больницы скорой помощи, где до того трудился Док, после Приднестровья сидевший на бобах.
– Утром спиртное и закуски подвезли, – сказал Жора, в упор глядя на врача. Полный микроавтобус бухла. Ну, чтобы день рождения Леонида Львовича отметить, как полагается… теперь получается, поминки…
– Ну и? – отложив скальпель, врач пытливо посмотрел в глаза Жоре. Доставленные утром разносолы он имел возможность наблюдать лично, даже сам распорядился, чтобы их занесли на кухню, у Боника до этого просто-напросто не дошли руки. Утром ему хватило других проблем. Ящиков с водкой было, пожалуй, с десяток. Достаточно, чтобы напоить роту.
– Представляете,
– Более того, – продолжал Жорик, предоставив доктору переваривать эту перспективу, о которой он, за выпавшими треволнениями, вообще не думал, – на втором этаже женщина сидит, взаперти, которую Вацлав Збигневович и Леонид Львович из Ялты привезли. Так вот, пока о ней забыли, Док, но, если кто вспомнит…
Док слегка качнул головой. Тут он был целиком согласен с бывшим егерем. Водка и пережитый страх вполне могли перемешаться в желудках боевиков Витрякова такой гремучей смесью, что о том, что может выпасть на долю несчастной женщины, ему и думать не хотелось.
– А как до бухла доберутся, тут уж держись. Тут, Док, и Вацлав Збигневович не поможет, – повторил свое мрачное пророчество Жорик. – Они, – он кивнул в сторону коридора, от которого теперь их отделяла изувеченная бандитами и кое-как поставленная на место дверь, – и раньше-то Вацлава Збигневовича слушали постольку-поскольку…
– Ну, может, Леонид Львович жив? – предположил Док, которому раньше просто не приходило на ум смотреть на взаимоотношения внутри гангстерского сообщества под таким углом зрения.
– Вот и я о чем, – поддакнул Жорик. – Все может быть. Огнемет, как я слышал, и не из таких переплетов невредимым выбирался. У него, говорят, как у кошки, девять жизней. Он в стольких передрягах побывал, и хоть бы что…
– Ну, полагаю, некоторые из своих жизней Леонид Львович уже истратил? – осведомился Док холодно и потянулся за ножницами, чтобы разрезать бинт.
– Это точно, – согласился Жорик. – Вот его недавно в Киеве, вроде, дважды чуть не грохнули. Сначала джип расстреляли, в котором он ехал, из автоматов, потом он в аварию попал. Помидора замочили, и Кинг-Конга с ним, а Огнемету – хоть бы хны. И тут, дома, опять, та же картина. Вчера в кемпинге кто-то Филе все кишки выпустил, а заодно и Бутерброда уделали, а у Леонида Львовича – ни царапины.
– М-да, – протянул врач, опуская на кушетку искалеченную руку Андрея, на которую он наложил свежую бинтовую повязку.
– Витряков, я слышал, заговоренный, – добавил Жорик вполголоса. – Мол, его вообще замочить нельзя.
– Посмотрим, как будет на этот раз, – сказал Док. – Бутылку перекиси мне подай, будь добр. – Вернется Вацлав Збигневович, узнаем подробности…
– К его возвращению может быть поздно…
– Что ты предлагаешь? – нервно спросил доктор. – Что мы сделать-то можем?
– Надо бы хоть водку куда-то перевезти.
– Куда? И как ты это себе представляешь, если ее десяток ящиков?