Конец света отменяется

Байкалов Альберт

– Все, приехали. – Назарбек выбрался из машины. Таня последовала его примеру. Верона замешкалась. Ей вдруг стало страшно.

– Живее! – поторопил ее Фуад.

Верона подчинилась. Волоча за собой сумку, прошла во двор и огляделась. Он был заасфальтирован и чисто выметен. Стоящий посреди дом напоминал небольшую крепость с черепичной крышей и имел два этажа. В ту же минуту беззвучно открылась металлическая дверь, и на пороге появилась женщина в платке и переднике. Она что-то громко спросила на албанском языке шедшего следом Фуада. Он ответил. Женщина оценивающе окинула взглядом Верону и сделала девушкам рукой знак следовать за ней. Они миновали небольшой тамбур и оказались в коридоре, где разулись, после чего прошли в небольшую гостиную. Здесь повсюду

были ковры. Исключение составлял лишь потолок, посреди которого красовалась простенькая люстра. Подоконники, дверные косяки были украшены искусной резьбой и выкрашены в голубой цвет. Бросилась в глаза стоящая на небольшом старомодном комоде керосиновая лампа. Энергично жестикулируя и что-то быстро говоря на незнакомом языке, хозяйка усадила девушек за невысокий стол. Появилась еще одна женщина. Она была намного моложе встретившей их, отчего Верона сделала вывод, что это мать и дочь. Перебросившись короткими фразами, они вдвоем быстро накрыли на стол. Вареное мясо, приправленное острым соусом, сыр, хлеб. Таня с жадностью набросилась на еду. Женщины вышли. Верона ела, механически двигая челюстями, не чувствуя вкуса. Все происходящее казалось ей сном. Страх прошел, его сменило странное отупение.

– Что дальше? – торопливо прожевав мясо, спросила Верона Таню.

– Узнаешь, – отмахнулась Таня и заглянула под стол, на ноги Вероны. – Кроссовки – это хорошо.

– Почему? – не поняла Верона.

– Удобно. – Таня отодвинула от себя чашку. – Нам еще придется идти пешком.

– Куда? – ужаснулась Верона.

Вновь появилась хозяйка и разлила по чашкам чай. Он был со странным привкусом березового веника.

– Я последний раз говорю, – Таня с опаской покосилась на албанку и наклонилась через стол к Вероне, – не надо задавать лишних вопросов. Все, что тебе нужно будет узнать, скажут. Будешь умничать, останешься в этих горах навсегда.

– Ты мне одно скажи, – едва не плача, Верона склонила голову набок, – я попаду домой?

– Попадешь, – заверила ее Таня и встала. – Только делай все, как говорят. У тебя другого выхода нет.

Глава 21

После завтрака Антон решил сам побеседовать с захваченным Туманом главарем банды. Не из-за того, что сомневался в способностях Родимова, который уже допросил бандита. Просто он чувствовал: Худой не до конца откровенен. Возможно, он и сам не знает точной задачи. Не исключено, что его намеренно дезинформировали на случай пленения. Поэтому Антон пытался уловить смысл в ответах Гойбетира. Понять, какую цель преследовал человек, предложивший эту легенду, если, конечно он не ошибается, что бандит попросту считает, будто говорит правду. Сама версия привлечения чеченских боевиков для организации провокаций на границах непризнанных республик имела право на существование. Более того, некоторые политические силы Грузии уже пытались пойти по этому пути. Дешево и сердито. А главное, в случае чего, всегда можно умыть руки и обвинить Россию в неспособности справиться на своей территории с разгулом преступности, которую Абхазия и Южная Осетия используют в своих интересах.

Для большего эффекта с собой Антон взял Джина. Майор хорошо знал менталитет земляков, и не раз его неожиданные ходы позволяли разговорить пленников. К тому же ему не терпелось узнать, кто рассказал бандитам о приезде в Курчалой офицеров-чеченцев. Не меньше его этот вопрос волновал и Антона. О службе в спецназе троих бывших сотрудников республиканской милиции знали немногие. Даже родственники длительное время считали, что их сыновья и мужья перешли на сторону боевиков и сгинули в горниле войны.

В «арендованный» Антоном кабинет начальника разведки Худого привел Дрон. На голове пленника красовался пластиковый пакет черного цвета. Руки были скованы впереди наручниками.

– Сними с него колпак, – приказал Антон.

– Как? – заволновался Дрон и вопросительно посмотрел на Джина.

Чеченец сидел на стуле вполоборота к столу, за которым устроился Антон. Весь его вид

говорил о том, что ему не терпится взглянуть в глаза бандиту.

Между тем Антон догадался, отчего растерялся Дрон. Спецназовцы не афишировали своих лиц, по возможности скрывая их под масками с прорезями для глаз и рта. Мало ли. Такова специфика работы. Причин было много. Любая спецслужба мира многое бы отдала за то, чтобы иметь у себя базу данных на диверсионно-разведывательные подразделения стран вероятного противника. Поэтому нужно было быть осторожным. Даже случайное попадание в объектив видеокамеры вездесущего журналиста означало окончание карьеры. Другая причина была в том, что бандитов нередко отпускали из зала суда. Почти всегда они снова брались за оружие. Могли при очередной встрече узнать. Офицерам-чеченцам приходилось внедряться в банды или выдавать себя за местных жителей.

– Пусть видит, пес, – между тем устало махнул рукой Джин. – Я не боюсь. Он и так меня знает.

– Хозяин – барин, – пожал плечами Дрон и сорвал с головы Худого пакет.

Коренастый бородач с красными глазками выглядел спокойно. Лишь слегка вспотел. Мокрые волосы прилипли к узкому, надвинутому на глаза лбу.

– Ты откуда узнал, что я приехал? – склонив голову набок, с ходу спросил Джин.

– Тебя видели в селе, – спокойно ответил Худой.

– Но ведь я был не в форме. К тому же ночью. Мало ли кто к кому мог приехать?

– Зачем спрашиваешь? – Худой начал злиться. – Совсем глупый, да? Ты что, первый раз в Чечне? Разве можно здесь что-то скрыть?

Джин неожиданно вспылил и перешел на родной язык. Бандит последовал его примеру. Они говорили с минуту. Антон почти все понимал. Джин обещал найти родственников Худого, если с его семьей что-то случится. Тот клялся, что не воюет с женщинами, стариками и детьми. В ответ Джин напомнил ему попытку шантажа у ручья.

– Может, ты мне позволишь слово молвить? – не выдержал Антон и постучал по столу карандашом.

– Я все сказал, – напоследок зло прошипел Джин.

– Сядь, – Антон указал Худому взглядом на табурет.

Бандит с грохотом рухнул на пол. В последний момент стоящий за его спиной Дрон подцепил носком ботинка ножку и сдвинул его в сторону.

– С-сс! – зашипел, морщась от боли, Худой.

– Не надо, – Антон осуждающе посмотрел на Василия.

Дрон схватил бандита за шиворот и помог встать. Вернул табурет на место.

– Не жалеете вы себя, гражданин Худой, – покачал головой Василий, отряхивая руки. – Полюбуйтесь, до чего себя довели! Мимо стула садитесь. Совсем плохой, однако!

Бандит наконец сел. Взгляд его был спокойным. Он никак не выдавал своего волнения.

Василий отошел к стене.

– Какую задачу преследовал, когда устраивал тайник с оружием? – задал Антон первый вопрос.

Он и так знал на него ответ. Но хотел услышать его из уст Худого. Во всяком случае, можно сразу определить, собирается или нет бандит в дальнейшем сотрудничать со следствием.

– Заманить в ловушка спецназ и милицию, – с ходу признался Худой и с опаской покосился на Дрона, продолжающего стоять сбоку. – Мы специально подстроили все так, чтобы к схрону приехали мирные чеченцы. Их обманули. Никакой коровы там не видели. Еще за день до этот случай мои люди кушали ее мясо. – Он улыбнулся. – Я рассчитывал, что после того, как они окажутся в ваших руках, из Курчалоя приедут еще машины. Мы давно заметили, как проходят такие операции. Но этого не произошло. – Он разочарованно вздохнул. – А потом вы еще и атаковали моих людей в овраге.

– Кто именно сообщил в отряд о нашем появлении в Курчалое? – спросил Антон. – Имя, фамилия, адрес.

– Можешь убить, все равно не скажу. – Худой отвернулся.

– Не говори, – не сводя с пленника взгляда, произнес Джин. – Я так узнаю.

– Попробуй, – пожал плечами бандит. – У тебя опыт есть. Ты же мент.

Джин никак не отреагировал на его слова.

– Ты сказал, что в середине января вернулся из Косово, – пристально следя за реакцией бандита, заговорил Антон. – Каким маршрутом попал в Чечню?