Конец Земли
Шрифт:
Не покинула ли молодая женщина и в самом деле свое убежище? Но, наверное, она на это не решилась бы без серьезных оснований. Как бы то ни было, а ее надо было найти.
Он снова уселся в планер и понесся со всей скоростью. Тысячу километров он пролетел менее чем в три часа. Станция уже завиднелась в воздушный бинокль, и она была пуста. Тарг никого не видел. Значит, Арва отправилась? Но куда? Зачем? Далеко она не могла быть, так как планер ее стоял на якоре.
Последние минуты пути показались ему невыносимо долгими. Быстроходный самолет словно не подвигался вперед. Туман заволок глаза молодого человека.
Наконец
В два приема Тарг прицепил свою лесенку, спустился к молодой женщине, взял ее к себе на плечо и поднялся наверх.
Она не шевелилась. Тело ее было инертно; нагнувшись, Тарг попытался было расслышать биение сердца. Но тщетно. Таинственная сила, которая отбивает такт существования, видимо, исчезла…
371Дрожа, хранитель положил гигроскоп на губы молодой женщины. И чуткий инструмент уловил то, чего не мог разобрать слух: Арва не была мертва.
Но ее обморок был так глубок, а слабость так велика, что она могла умереть с минуты на минуту.
Причина несчастья была очевидна. Это было если не единственно, то во всяком случае главным образом действие железо-магнитов. Необычайная бледность Арвы свидетельствовала об огромной потере ею кровяных шариков.
К счастью, Тарг никогда не путешествовал без традиционных инструментов, средств и возбуждающих. Он впрыснул ей с промежутком в несколько минут две дозы сильного укрепительного. И хотя крайне слабо, но сердце начало биться, и губы Арвы прошептали:
– Дети… Земля…
Затем она впала в глубокий сон, которому, Тарг знал, нельзя и не следует мешать, сон роковой и спасительный; в течение его Тарг каждые три часа впрыскивал женщине по несколько миллиграммов «органического железа». Прошло по меньшей мере двадцать четыре часа, пока Арва смогла выдержать короткое пробуждение. Самое тяжкое опасение исчезло. Хранитель знал превосходное здоровье своей сестры и не боялся никаких опасных последствий. Во всяком случае он был в нервном настроении. В конце концов, оставалось необъясненным, почему же Арва оказалась у подножия вала? Неужели она, такая осмотрительная и ловкая, и вдруг упала? Это было возможно, но невероятно.
Что делать? Оставаться здесь, пока она не наберется рил? Но для ее полного выздоровления потребуется самое меньшее две недели. Лучше отправиться в экваториал Дюн. По существу ему можно не торопиться. Цель, которую преследовал Тарг, была не из таких, исход которых зависит от нескольких дней.
Он направился к большому планетнику, отправил вызов. Как и там, у выхода из пропасти, хранитель не получил никакого ответа. Сразу же им овладело мучительное волнение. Он повторил сигналы, придавая им максимум напряжения. Но было очевидно, что Эра и дети по какой-то непонятной причине или не имели возможности слышать, или же не могли ответить. Оба варианта были одинаково страшны. Прямая связь была, очевидно, между несчастьем Арвы и молчанием планетника.
Невыносимый
Это было печальное путешествие. Он сделал только одну остановку к вечеру, чтобы попытаться еще раз вызвать Эру. Но ответа не было. Тогда он туго завернул Арву в ее шерстистое кремниевое покрывало и дал самую сильную дозу укрепительного. В своем непробудном беспамятстве она едва вздрогнула.
Всю ночь планер рассекал звездную темень. Так как холод был слишком чувствителен, то он обогнул гору Скелет. За два часа до зари показались южные созвездия. И путешественник с биением сердца смотрел то на крест, начерченный над югом, то на эту блестящую звезду, самую близкую соседку нашему Солнцу, лучам которой требуется только три года, чтобы достигнуть Земли. Как, должно быть, было прекрасно это небо, когда юные существа смотрели на него сквозь листву деревьев, а тем более, когда серебристые облака сливали свои животворные надежды с этими светильниками пространства. Но никогда больше не будет облаков!
Легкий свет засеребрился на востоке, затем солнце показало свой огромный диск. Экваториал Дюн был близок. Сквозь объектив воздушного бинокля Тарг замечал иногда между дюнами висмутовую стену и окутанные утренней дымкой металлические дома. Арва по-прежнему спала, и ее не пробудила даже новая доза возбуждающего. Но бледность ее во всяком случае не была такой мертвенной; слабо вздрагивала артерии, и кожа больше не имела той прозрачной окостенелости, которую придает ей смерть.
– Она вне опасности! – подумал Тарг.
И эта уверенность несколько облегчила его страдания.
Все внимание его сосредоточено было на оазисе. Он старался рассмотреть милый дом. Но два холма еще его закрывали. Наконец горизонт раскрылся, и от ужаса Тарг выпустил из рук руль планера, который, как раненая птица, сразу устремился вниз.
Вся усадьба с домами, сараями и машинами исчезла.
Вечная ночь
Планер был не более как в двадцати метрах от земли. Он почти опрокинулся и, падая отвесно, должен был разбиться, когда Тарг инстинктивно его выпрямил. Легко описывая изящные спирали, он понесся до самой грани усадьбы. И, опустившись на землю, хранитель планетника замер на месте, пораженный скорбью перед огромным и хаотическим провалом. Там, во мраке Земли, лежали существа, которых он любил больше самого себя.
Долгое время мысли в беспорядке кружились в голове бедного человека. Он не думал о причинах катастрофы, он видел в ней лишь беспощадную жестокость и смутно связывал ее со всеми несчастиями последнего времени. Беспорядочно проносились перед ним различные образы. И неотступно видел Тарг перед собой своих, какими он покинул их. Затем спокойные силуэты родных уносились неизъяснимым ужасом. Раскрывалась Земля. И он видел, как они исчезали. Ужас был на их лицах. Они звали того, на которого возлагали надежды и который, может быть, в самый час их смерти думал, что победил судьбу…