Конфетка
Шрифт:
– А ты смелая, Пискля, – похвалил меня Димка Чёрный, лучший дружок Матвеева.
– Офигеть! – выдала Варя Ивашова, сплетница нашего класса.
Ник Фролов прошёл мимо меня, даже не удостоив взглядом. Наверное, мне стоило привыкнуть к такому скотскому обращению, но именно в эту минуту стало дико обидно. Мы ведь весной ходили вместе в кафе и даже целовались! Почему сейчас он делает вид, будто меня вовсе не существует?!
– Сядь уже, – тихо сказал Ванька Лысиков и протянул мне мою сумку, которую подобрал с пола.
Он единственный, кто выразил мне хоть каплю сочувствия. Я в ответ смогла лишь кивнуть, а потом
– И чья эта шутка? – холодно поинтересовалась Наталья Степановна.
Я знала, что меня и так убью, поэтому бесстрашно поднялась и громко сказала на весь класс:
– Наталья Степановна, я видела, как Стас Матвеев положил эту коробку на ваш стол.
Тишина в классе стала гробовой. Я увидела, как побагровела бычья шея Матвеева и мысленно возликовала. Война, так война!
Глава 4
Стас
Я и раньше попадал в щекотливые ситуации, но когда услышал писклявый голос Таньки Орловой, то диафрагма сжалась с такой силой, что было слышно, как воздух с шумом выходит из моих ноздрей. Адреналин, который настигал меня во время игры, не шёл ни в какое сравнение с тем, что я испытывал прямо сейчас. Я не мог поверить, что девчонка решится унизить меня перед всем классом. Пискля, кажется, потеряла все берега, раз вздумала стучать на меня перед всем классом. Но ей не хватило смелости довести начатое до конца, она нагло соврала, будто это я притащил пустую коробку из-под конфет. Училка смерила меня осуждающе-укоризненным взглядом, а потом приказала:
– После урока пойдёшь вместе со мной к директору. Понял, Стас?
– С вами хоть на край света, Наталья Степановна, – широко улыбнулся я, пытаясь унять дрожь в руках.
– Итак, приступим к уроку, – училка повернулась к нам спиной и начала писать мелом на доске.
Я медленно оглянулся, Пискля сидела за последней партой, выпрямившись, словно палку проглотила. Тупая курица меня подставила! Я наглядно провёл ребром ладони по своему горлу, с наслаждением глядя, как Пискля краснеет. Пусть знает, что она теперь стала моим врагом!
– Стас, ты собираешься заниматься или будешь глазеть на девчонок? – Наталья Степановна всё же обиделась из-за пустой коробки конфет.
– Не смог удержаться, – самодовольно ответил я и открыл учебник по математике.
Что же, отличное начало учебного года, благодаря Пискле!
Танька
Меня возненавидел весь класс! Я настучала на Матвеева в порыве злости, а теперь сожалела о своём поступке. Но я всё равно была права! И если тонуть, так вместе! Матвеев повернулся и посмотрел на меня, и его взгляд не обещал ничего хорошего. Впрочем, мне уже нечего было терять. Всего девять месяцев, и я буду свободна, поступлю в институт и забуду школьных друзей. Друзей?! Да я ни с кем особо и не дружила, разве что…
Ник Фролов сидел за партой один и смотрел в учебник, но в отличие от других одноклассников ничего не писал в тетради, задумчиво покусывая кончик карандаша. Жалел ли он сейчас меня? Или радовался, что мы в начале лета разбежались в разные стороны? Почему у
Я опустила голову на вытянутые руки и устало закрыла глаза. Стычка с Матвеевым отняла у меня последние силы. Как мне жить дальше? Мама посмеётся, если я ей расскажу, что влипла в неприятности, а отец, как всегда, будет молчать. Записка ударила мне в голову. Я развернула смятый клочок бумаги, кто-то решил меня просветить насчёт моей ужасной участи. «Ты покойница, Пискля»! – гласила корявая надпись. Я демонстративно плюнула в записку и сбросила её на пол. Пусть твари знают, что я их не боюсь!
Стас
Афанасий Алексеевич, которого ученики за глаза без изысков называли просто Афанасом, но говорили это с почтением и уважением, уже два года занимал должность директора. А ещё он учил истории, и говорил всегда с таким энтузиазмом, что все его слушали с открытыми ртами. И мне действительно было стыдно сейчас стоять перед ним, хотя я почти не был виноват. Наталья Степановна в красках расписала, как я пытался оскорбить её нежные чувства, подложив на учительский стол пустую коробку. Я так и не понял, что она нашла в этом унизительного, но факт был на лицо, как она и заявила директору.
– Хорошо, – кивнул Афанас. – Я поговорю со Стасом наедине.
Наталья Степановна презрительно фыркнула и ушла, Афанасий Алексеевич выжидательно посмотрел на меня, а потом первым начал неприятный разговор.
– Стас, ты ведь один из наших лучших учеников.
– Давайте сразу к делу, – перебил я директора, хотя мне полагалось стоять и молчать. – Я виноват, какое будет наказание?
– Мне нравится твой подход, – улыбнулся Афанас. – Нелля Гавриловна просила передвинуть шкафы в библиотеке. Я рассчитываю на тебя.
– Хорошо, – я облегчённо выдохнул.
– Надеюсь, ты будешь вести себя хорошо?
– Я не могу этого обещать, Афанасий Алексеевич, – честно признался я. – Вы же сами понимаете, у спортсменов кровь горячая. К тому же у меня на подходе переходный возраст, гормоны скачут, кровь кипит. Как будто вы сами никогда не были молодым.
– Стас, если всё станет плохо, то ты сам придёшь ко мне. Договорились?
– Да, – вымученно улыбнулся я, мысленно представляя, как зажимаю в коридоре Писклю и жестоко её наказываю.
Я пока ещё не придумал само наказание, сейчас надо было без тяжёлых последствий выйти из кабинета директора. Афанас для порядка позвонил библиотекарше и предупредил, что я зайду вечером после уроков. Вот и всё! Тебе конец, Пискля!
Глава 5
Танька
После звонка на перемену я вышла самой последней из класса, затравленно оглянулась и поторопилась в туалет. Когда Матвее вернётся из кабинета директора, то захочет меня ещё больше унизить, а остальные будут смотреть и смеяться. Думая о нём, я пропустила ещё один удар. Не знаю, наверное, сегодня весь мир возненавидел меня. Зина грубо толкнула в спину, а Ленка заблокировала дверь, глядя исподлобья на меня. Следом за подружками вошла Машка Евсеева, подошла к умывальникам и положила свою сумку на один из них.