Конфидент для призрака
Шрифт:
Не успел Олег это сказать, как в кабинет ворвались несколько человек в камуфляже, масках и с оружием. Они со сноровкой, выдававшей немалый опыт, скрутили Завьялова и вытолкали его в коридор.
– Они его в полицию сдадут? – Елена смотрела в окно на то, как Дмитрия Александровича заталкивают в тёмный внедорожник с заляпанными грязью номерами.
– Нет, – Олег проводил взглядом автомобиль, резво рванувший с места и исчезнувший в темноте, – нет у меня особой веры в отечественное правосудие, точнее в то, что Завьялов не найдёт какую-нибудь лазейку при помощи ушлого адвоката, а он в состоянии позволить себе лучшего из лучших. Просто очень удачно выяснилось, что у одной из девушек, с которой наш герой позабавился
Елена молча смотрела в окно, и по её лицу невозможно было понять, что она думает.
– Если ты вдруг начала испытывать чувство вины, то совершенно напрасно, – негромко сказал Олег, легко приобнимая её за хрупкие плечи. – Он получит исключительно по заслугам. Как говорили в одном старом фильме, «это не месть, это возмездие».
Эпилог
Мы с тобою лишь два отголоска:
Ты затихнул, и я замолчу.
Мы когда-то с покорностью воска
Отдались роковому лучу.
Это чувство сладчайшим недугом
Наши души терзало и жгло.
Оттого тебя чувствовать другом
Мне порою до слез тяжело.
(М. Цветаева)
Лисий Нос, 5 мая 2021 года
Весенний тёплый ветер ласково шевелил кружевные занавески, не дававшие яркому майскому солнцу проникать на уютную террасу, где за небольшим круглым столом сидели двое: немолодой, но по-прежнему привлекательный мужчина и хрупкая молодая женщина, с белых волосах которой запутались всё же прорвавшиеся сквозь преграду солнечные зайчики.
– Ты никогда не спрашивала меня, было ли что-то между мной и Стеллой во время той осенней поездки в Париж, – мужчина явно продолжал разговор, начатый достаточно давно, – почему?
– Сначала было не до того, а потом я поняла, что это не имеет никакого значения, – помолчав, ответила ему женщина, – потому что это жизнь, Алёша, а в ней случается всякое. Олег сделал очень правильно, что отправил тебя отсюда подальше в тот момент. Ты просто не выдержал бы и мог, опасаясь за мою жизнь, небезосновательно, кстати, нарушить его игру. Я ведь тоже почти ничего не знала, а у него все ходы были просчитаны с множественными вариантами решений. Я до сих пор не знаю доподлинно, как он смог всё это провернуть. Это уже потом он сказал мне, что явление Завьялова не стало для него неожиданностью: не зря же Стеша поставила в его машине «маячок».
– Да уж, – поёжился от не слишком приятных воспоминаний мужчина, – когда в интернете появилась информация о Завьялове и его, так сказать, увлечениях, я места себе не находил, а звонить не решался ни Олегу, ни тебе, чтобы не дай Бог не помешать. Стелла тоже извелась, мне показалось, что она к Олегу неровно дышит. А может, просто такое впечатление создалось: она же тоже барышня ой какая непростая!
– Алёша, – Лена внимательно посмотрела на мужа, – что тебя грызёт, скажи мне? Между нами никогда не было тайн, и именно это стало основой нашей жизни. Что изменилось, милый?
Алексей
– Знаешь, с тех пор, как вопрос с Завьяловым решился, я всё время боюсь, что ты уйдёшь от меня, – явно пересиливая себя, наконец-то проговорил Краснов, – дело закрыто, твой враг мёртв… зачем я тебе теперь? Я ведь не слепой, Лена, и, позволю себе надеяться, что не дурак… Я всегда любил тебя больше… Господи, как по-дурацки это всё звучит!
– Позволь с тобой не согласиться, – невозмутимо сказала Елена, глядя на него своими невероятными синими глазами.
– В чём именно? – невесело улыбнулся Краснов. – В том, что звучит по-дурацки?
– Нет, в том, что ты не дурак, – Лена встала, подошла к мужу, обняла его, прижавшись щекой к напряжённой спине, – потому что ты не просто дурак, Алёша, ты слепой дурак.
– Что ты хочешь сказать? – голос Краснова стал хриплым, а плечи закаменели.
– Только то, что, высказав свою версию, ты обидел меня, но я понимаю причину и потому не сержусь. Но как ты мог подумать, что я уйду от тебя? Алёша, ближе тебя у меня в этой жизни никого нет, понимаешь? И не будет… Да мне и не нужно…
– А Олег? – видно было, что этот вопрос дался Алексею с громадным трудом. – Он же твой конфидент, доверенное лицо…
– Да, и всегда им останется, – спокойно согласилась Елена, – но только им, понимаешь? Неужели ты не чувствуешь разницы, Алёша? К тому же искренне надеюсь, что круиз, в который они с Гелей уехали, поможет им наладить отношения и залечить причинённое Завьяловым зло.
Алексей вспомнил, как на похоронах Завьялова, трагически погибшего в автокатастрофе в самом расцвете лет и возможностей, на лице молодой вдовы было такое невероятное облегчение, что она опустила вуаль, чтобы никто этого не видел. А после похорон Ангелина очень долго разговаривала с Олегом, плакала, что-то ему объясняла, за что-то просила прощения.
– Ты ещё Тимошу вспомни…
– Кстати, да, – Краснов чуть расслабился, – этого красавчика в нашем доме тоже как-то слишком много иногда.
– Это просто потому что он сам очень большой, – засмеялась Елена, – к тому же где ещё ему прятаться от слишком решительно настроенных подруг? Только у нас.
Лена обнимала мужа и понимала, что, несмотря ни на что, она никогда не забудет тот октябрьский вечер, когда после задержания Завьялова их с Олегом просто швырнуло друг к другу, не забудет сумасшедшие объятия и долгий поцелуй, ставший единственным. Будучи всегда честной с собой, Елена признавала, что если бы не Олег, она тогда не устояла бы. Но именно у него хватило сил, мудрости и такта отстраниться и отойти. Они ничего не сказали друг другу тогда, но оба всё прекрасно поняли: то, что вспыхнуло в них сейчас, должно остаться в области несбыточного. Без глубоких философских выкладок, а просто потому что так будет правильно. Честно по отношению к тем, кто им дорог.
– Алёша,- Лена крепче прижалась щекой к спине мужа, чувствуя странную неуверенность: просто слишком важно было то, что она хотела ему сказать, и для чего завела этот разговор, стараясь не оставить между собой и Алексеем ни тени непонимания.
– Да, родная? – привычная, надёжная ладонь Краснова накрыла изящную ручку.
– Ты помнишь, что было вечером после последнего приёма в честь твоего дня рождения?
– Ещё бы, – фыркнул Краснов, вспомнив, как они, выпроводив всех гостей, остались вдвоём, сидели у камина, разговаривали, а потом их обоих накрыла горячая волна, которая куда-то унесла и его возраст, и её сдержанность. – Забудешь такое!