Конфликт чести. Агент перемен. Лови день
Шрифт:
— Понятно.
Дагмар уперлась руками в дверь и напряглась. Секунду казалось, что механизм откажется подчиниться. А потом Присцилла увидела появляющуюся щель. Когда она стала расширяться, она просунула туда пальцы и прибавила свои усилия. Щель стала еще шире. Она протиснула тело в отверстие и толкнула изо всех сил.
В эту секунду позади нее мелькнула тень, и голос Дагмар произнес:
— Как же это ты, Присей, такого дурака сваляла?
В следующее мгновение что-то ударило ее за ухом, и она упала, ощущая во рту
КОСМОПОРТ ДЖАНКДЛИМА
209-й ГОД ПО МЕСТНОМУ КАЛЕНДАРЮ
Высоко на боковой стене оказалось окно — и это было хорошо. Дверь была заперта с другой стороны — и это было плохо. Голова болела, и это, решила Прцсцилла, было самое плохое. Ни ссадина на лице, ни боль в плече ни в какое сравнение с головой не шли, хотя пульсирующая боль в ребрах претендовала на второе место.
Двигаясь с крайней осторожностью, Присцилла подошла к окну и, встав на цыпочки, вытянула шею. Здесь выхода не будет: окно представляет собой сплошное противовзрывное стекло, но даже если бы у нее оказалось средство его пробить, само отверстие было слишком мало даже для ее худого тела.
За окном ухоженный шаттл по-прежнему стоял в потрепанной люльке.
Шаттл «Даксфлана» исчез.
«Они меня оставили!» — подумала она, окутанная туманом головокружения и боли. А потом, вдруг осознав реальность происходящего, она громко ахнула, так что бок ее обожгло огнем. «Оставили меня! Здесь, за запертой дверью, без возможности выбраться! Как они могли меня оставить? Купец должен был бы меня хватиться… Или если не меня… Но как они могли меня не хватиться? Тайлли, Ник Лаз, Берн… Как они могли улететь?»
Она сделала глубокий медленный вдох, заставив себя не обращать внимания на боль.
— Я не намерена, — сурово сообщила она пустому помещению, — терпеть истерики.
Ее голос отразился от голых стен и вернулся обратно, грудной, странно успокаивающий. Присцилла закрыла глаза и сосредоточилась на ровном дыхании, пока ее паника не унялась.
«Мне необходимо отсюда выбраться», — сказала она себе, тщательно подбирая слова.
Она осмотрела свою тюрьму. Пусто. Пыли нет. Полутьма. Единственным источником света служило окошко. Ей придется сделать все необходимое прежде, чем за окном стемнеет.
Прислонившись к стене, она перебрала содержимое карманов: стило, блокнот, удостоверение личности, клейкая лента, расческа, две земные монеты, магнитная рулетка, перочинный нож, калькулятор… Ничего достаточно тяжелого, чтобы разбить триплексное окно, или достаточно прочного, чтобы отжать дверь.
Она снова выглянула из окна. Снаружи было так же пусто, как и в помещении, где она оказалась. Присцилла устроилась удобнее и стала оценивать свои ресурсы.
Стило? Вряд ли. Оно вернулось в карман. Та же процедура была проделана с блокнотом, расческой, удостоверением и деньгами.
Лента? Присцилла временно
Она встала на колени у двери, чтобы щель для карточки оказалась на уровне ее глаз, и осторожно заглянула внутрь. Может получиться…
Сев на пятки, она развернула рулетку и безуспешно попыталась вытащить тонкие прямоугольные магниты пальцами. Ножик ей помог: спустя пятнадцать минут у нее в руках оказались четыре плоских магнита, к каждому из которых был прикреплен длинный хвост из клейкой ленты. Присцилла прижала их к двери рядом с прорезью для карточки.
Кончиком ножа она вставила магниты в щель замка, один за другим, благодаря Богиню за то, что внутри механизма оказалось всего четыре контакта и что никто не планировал использовать склад в качестве тюремной камеры.
Когда последний магнит встал на место, она вытащила нож и затаила дыхание. Ничего не случилось.
«Неверная комбинация», — сказала она себе и терпеливо вставила лезвие ножа обратно, изменив полярность крайнего слева магнита.
Она перебрала двенадцать комбинаций, и перед глазами у нее уже плясали цветные пятна, когда наконец раздался тихий щелчок. Едва осмеливаясь дышать, она перевела взгляд выше.
Сигнальная лампочка над дверью загорелась!
Присцилла поспешно встала, машинально сложила нож и убрала его в карман. Подавшись вперед, она прижала ладони к двери и приготовилась ее толкать — когда створка неожиданно отодвинулась.
Присцилла вывернулась, ахнула — и успела выровняться прежде, чем оказавшийся по другую сторону мужчина успел вытянуть руку, чтобы ее схватить.
— Погоди-ка! — Он схватил ее за запястье. — Ты кто такая?
— Присцилла Мендоса. Суперкарго с «Даксфлана».
— Вот оно как, а? — Он уставился на нее. — Ты немного не на месте, тебе не кажется?
— Несомненно. — Она стиснула зубы от боли и с трудом заставила себя говорить ровно. — Произошло… какое-то недоразумение. Я уверена, что купец Оланек за меня поручится. Он был у начальника порта…
— Был-то он был, — согласился мужчина. — Но потом он со своими людьми улетел. И о пропавшем члене экипажа ничего сказано не было. Надо думать, он заметил бы, что его суперкарго рядом не оказалось, а?
Присцилла вздохнула.
— Боюсь, что я не готова ничего сказать по этому поводу. Вы меня отсюда выпустите или нет?
— Знаешь, мистрис, не пытайся мне мозги запудрить. Постарайся придумать для мастера Фарли что-нибудь получше. — Он шагнул назад, продолжая крепко держать ее за руку. — А теперь идем-ка со мной.
Присцилла стиснула зубы и твердо зашагала с ним в ногу.
Яркий свет солнца настолько сильно усилил ее головную боль, что она невольно ахнула. Внезапно крепкая хватка ее спутника оказалась ей желанной: без его поддержки она упала бы.