Конкистадоры
Шрифт:
Индейцы задрожали от ужаса: они никогда не видели лошадей. Конкистадоры, сидевшие на разгоряченных скакунах, которые громко храпели, ржали и гремели удилами, казались им фантастическими, сошедшими с неба существами, чудовищами, которых не может одолеть человек и которые, придя с моря, сеют смерть и уничтожение. Всадник и лошадь являлись для индейцев единым существом с двумя головами и четырьмя ногами, бежавшим быстрее любого воина.
Суеверный страх охватил нагих воинов, и они в панике разбежались, оставив на поле боя около девятисот убитых. У испанцев же, по свидетельству хронистов,
Возможно, правы некоторые историки, утверждавшие, что в конечном итоге победу испанцам принесли не пушки, мушкеты и аркебузы, не толедские клинки, не крест, не безумная отвага конкистадоров, а их боевые скакуны.
Так было выиграно первое большое сражение Кортеса на новых землях. Берналь Диас с досадой повествует, что испанский историк Гомара описывает это сражение иначе: по его словам, победу испанцам якобы принес скакавший впереди Сант Яго – святой апостол Яков. Диас иронически замечает, что ему самому довелось увидеть верхом на пятнистом скакуне лишь идальго Франсиско де Морла.
«Конечно, все наши победы идут от Христа, иначе нам здесь не поздоровилось бы, ведь стоило каждому из наших врагов бросить по одной пригоршне песка и мы были бы погребены под целой горой. Конечно, божья милость все время была с нами… Возможно также, что мне, великому грешнику, не было дано увидеть апостола… Но почему же тогда никто из участников этой битвы не заметил его? Неужели мы, увидев такое чудо, не построили бы храм святому Якову, в страхе потерять его благоволение? По-видимому, не мы были плохими христианами, а Гомара – скверным писакой».
Такова была сила веры, видевшей в этой блестящей победе лишь чудо и божественное предначертание, таков был и обычай рассказывать об этом потомкам. Один из хронистов сообщает, что сам Кортес якобы видел на поле боя святого Петра, однако хронист этот полагает, что всадник, скакавший на сером боевом коне по трупам язычников, был божьим посланником, покровителем испанцев, святым Яковом. Святые, дескать, всегда появлялись в критический момент, чтобы спасти от гибели воинов христовых.
После боя Кортес отправил несколько пленников обратно к вождям табасков с требованием немедленно сложить оружие и покориться испанцам. В случае сопротивления он грозился предать страну огню и мечу и расправиться со всеми без пощады.
Уже на следующий день к Кортесу явились посланцы индейцев. Они были в черных одеяниях – знак покорности – и принесли богатые дары: ткани, золотые украшения, припасы, а также привели Кортесу двадцать молодых красивых женщин.
Испанцы особенно обрадовались золоту и стали допытываться у табасков, откуда оно у них. Индейцы показывали на запад и повторяли слово «Мехико», с трудом объясняя жестами, что это лежащая за горами могущественная
Женщин окрестили, отслужив торжественный молебен, и Кортес роздал их своим командирам. Среди этих невольниц была замечательная красавица, названная Мариной. Она досталась Алонсо Пуэртокарреро.
Табаски больше не помышляли о сопротивлении, ведь непобедимым чужеземцам помогали сами небесные силы!
Вскоре испанские патеры окрестили табасков, предварительно разбив в храмах языческих идолов и устроив торжественное шествие. Туземцы в молчании стояли вокруг, решив подчиниться чужеземному богу, превосходящему своим могуществом богов, их предков.
Затем конкистадоры сели в лодки и поплыли вниз по реке к своим кораблям. И вскоре вся флотилия Кортеса отправилась дальше на запад, к таинственной земле золота Мексике, о которой рассказывали индейцы.
У порога земли ацтеков
Посланцы ацтеков. – Марина – верный друг и помощник конкистадоров. – Лагерь завоевателей на берегу океана. – Королевские дары. – Опасения повелителя ацтеков Монтесумы. – Не потомки ли это белого бога Кецалькоатля? – Знамения и чудеса.
Продолжая свой путь, каравеллы Кортеса подошли к острову Сан-Хуан-де-Улуа, названному так Грихальвой. 21 апреля Кортес бросил якорь с подветренной стороны острова, недалеко от побережья материка. Там теснились толпы туземцев. Вскоре к флагману подошли две пироги. Приплывшие на них индейцы привезли дары: съедобные плоды, цветы и золотые украшения, и не выказали ни страха, ни подозрений. Кортес радушно принял гостей, но не смог вступить с ними в беседу. Агилар знал лишь язык племени майя, а прибывшие говорили на каком-то чужом языке. То были ацтеки.
К великой радости Кортеса, с приезжими завела разговор Марина, одна из крещенных Кортесом табаскских невольниц. Она была родом из страны ацтеков – Мексики и говорила на двух языках – ацтеков и майя. Марина перевела речь индейцев на язык майя, а Агилар – на испанский.
Так Кортес получил возможность через двух переводчиков разговаривать с ацтеками и сразу же оценил достоинства Марины.
Как же Марина стала рабыней? Отец ее был богатым касиком в юго-восточной части Мексики, но он умер. Мать вышла вторично замуж и, желая, чтобы сын ее от второго брака унаследовал то, что по праву принадлежало Марине, пустила слух, что Марина умерла, а сама тайком продала ее работорговцам. Взяв у одной из рабынь труп ее умершей дочки, мать Марины устроила пышные похороны. Марина же попала в страну Табаско.
Кортес избавил Марину от рабства, и она с любовью и благодарностью взирала на вождя белых пришельцев.
По свидетельству современников, Марина была умна, расторопна и очень красива – с тонким открытым лицом, статной фигурой и легкой походкой. Она была «прекрасна, как богиня». Когда Пуэртокарреро спустя некоторое время по приказу Кортеса уехал с донесением королю в Испанию, капитан-генерал взял Марину к себе, и она стала его любовницей. С удивительной быстротой овладела она испанским языком, ибо он, по меткому замечанию одного из историков, был для нее языком любви.