Конкистадоры

Лиелайс Артур

Испанские историки утверждают, что в тот день конкистадорам противостояли двести тысяч ацтеков и двадцать тысяч из них полегли на поле боя. Хотя эти цифры и кажутся преувеличенными, все же они дают некоторое представление о масштабах битвы и потерях ацтеков. Немалые жертвы понесли они и во время своего панического бегства.

Испанцы и тласкальцы немедленно воспользовались переломом в ходе сражения. Горя жаждой мести и забыв про усталость, голод, жажду и раны, они беспощадно преследовали бегущего врага. Затем победители вернулись на поле боя, чтобы собрать трофеи, которых было немало. Готовясь к сражению, индейцы надели свои лучшие одежды, золотые украшения и драгоценные

камни. Много часов подряд испанцы обирали мертвых, снимая с них браслеты, серьги, кольца, ожерелья и головные уборы. Особенно много драгоценностей было снято с убитых касиков.

Когда воины таким образом возместили часть утерянного ими в «Ночь печали», Кортес собрал их под знамена. Все в крови, увешанные золотом грабители вознесли господу краткую молитву, поблагодарив его за чудесное избавление. Хронист Камарго утверждал, что сам видел на поле боя покровителя испанцев святого Якова на белом коне, помогавшего воинам христовым; другой же историк упоминает о помощи, которую оказали испанцам в этом кровавом деле святой Петр и дева Мария. И даже старый солдат Берналь Диас, обычно подтрунивавший в своей хронике над подобными россказнями, на сей раз сам говорит о якобы виденных им чудесах. Очевидно, и он не мог иначе объяснить такую поразительную победу.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда конкистадоры достигли какого-то храма. Это был удобный и безопасный ночлег, к тому же с немалыми запасами воды и продовольствия.

Так 8 июля 1520 года закончилась знаменитая битва под Отумбой – «чудо», которое испанцы объясняли лишь милостью всевышнего, избравшего Кортеса своим орудием для наказания язычников.

На рассвете войско покинуло место ночлега. Ацтеки, казалось, больше не пытались собрать свое рассеявшееся войско. Лишь изредка появлялись отряды лазутчиков. Они осыпали испанцев стрелами, но держались на почтительном расстоянии.

Спустя еще один день конкистадоры достигли границы Тласкалы и остановились в небольшом селении, где отдыхали два-три дня. Тласкальцы, приняли испанцев очень радушно, однако, по некоторым сведениям, гостеприимство их было не совсем бескорыстным: они надеялись получить часть военных трофеев.

Весть о грандиозном сражении уже достигла столицы Тласкалы. Кортес прекрасно понимал, что тласкальцы теперь его единственная опора. Поэтому он строго-настрого запретил своим солдатам обижать местных жителей. Кортес не без оснований опасался, что тласкальцы после «Ночи печали» нарушат договор о дружбе с испанцами и заключат союз с ацтеками.

Однако тласкальцы знали о чудесной победе под Отумбой: а ведь там белые чужеземцы победили объединенные силы ацтеков! Касики Тласкалы, немного помедлив и посовещавшись, решили, что ацтеки все равно не простят им измены и единственный выход для Тласкалы – по-прежнему быть с белыми. Касики явились к Кортесу и поздравили его с прибытием на землю Тласкалы, выразив испанцам глубокое сочувствие по поводу понесенных ими потерь.

– Мы и впредь будем действовать вместе с вами, – сказали касики. – Цель у нас одна – отомстить врагу за наши общие обиды. И будьте спокойны: что бы ни случилось, мы будем вам верны, без хитрости и лукавства мы готовы биться рядом с вами до последней капли крови.

Это заявление развеяло все сомнения Кортеса и он принял приглашение прибыть в Тласкалу. Больных и раненых положили на носилки, и гостеприимные тласкальцы несли их на плечах. Жители встречали колонну музыкой и ликованием. Однако то тут, то там слышались вопли и рыдания – индейцы оплакивали гибель близких и друзей, ведь многие тласкальцы не вернулись из далекого похода.

По прибытии в Тласкалу

Кортес со своими приближенными поселился в просторном дворце касика, солдат же разместили в домах местных жителей. Почти все испанцы были ранены, и тласкальцы должны были ухаживать за ними. Сам Кортес тоже едва держался на ногах. У него были раздроблены два пальца левой руки и ушиблена нога. Кроме того, оказалось, что в битве при Отумбе Кортесу проломили череп. Пришлось срочно сделать операцию и удалить осколки кости. Перенесенные тревоги и волнения еще усугубляли тяжелое состояние Кортеса. Несколько дней он лежал в бреду, между жизнью и смертью, но его крепкий организм победил болезнь.

В то время как испанцы залечивали свои раны и приходили в себя после пережитых потрясений, одно за другим прибывали известия. Оказалось, что поражение в Теночтитлане было не единственной бедой, свалившейся на них: ацтеки вместе со своими союзниками совершили целый ряд нападений на другие испанские отряды.

Кортес еще во время похода против Нарваэса оставил в Тласкале большое количество золота, которое спустя некоторое время забрал с собой испанский отряд из пяти всадников и сорока пехотинцев, направлявшийся из Веракруса в Теночтитлан. Ацтеки напали на этот отряд и полностью уничтожили его.

Такая же участь постигла и другой отряд из двенадцати солдат. Пришли известия о гибели еще нескольких групп конкистадоров. Эррера упоминает о надписи, вырезанной на коре дерева одним из испанских воинов, попавших в беду: «Здесь прошел Хуан Хусте и его несчастные товарищи, которые так страдали от голода, что сочли возможным отдать золотой стержень, стоимостью в восемьсот дукатов, за несколько кукурузных лепешек».

То были недобрые вести. Необходимо было во что бы то ни стало продержаться в Тласкале, чтобы дать разбитому войску возможность подлечиться, отдохнуть и подкормиться. За это Кортес богато одарил тласкальских касиков и военачальников: отдал им часть богатых трофеев, а также великолепный плащ, головной убор и боевой штандарт Сиуаки.

И все же Кортес, памятуя о поражении конкистадоров в Теночтитлане, сомневался в верности своих союзников. Испанские солдаты тоже доставляли ему немалое беспокойство. Среди них началось брожение. Они считали, что после такого разгрома участь похода уже решена и капитан-генерал обязан отложить исполнение своих планов до лучших времен. У побережья целая эскадра стоит наготове, так почему бы не вернуться на Кубу к своим семьям.

Но плохо солдаты знали своего командира. Еще лежа больным в постели, он строил новые планы, мечтая вернуть потерянную им власть и завоевать Мексику. И едва здоровье Кортеса стало улучшаться, он послал гонцов в Веракрус с приказом доставить в Тласкалу солдат, оружие и порох.

Это встревожило конкистадоров, в особенности бывших солдат Нарваэса: они поняли, что не попасть им на Кубу, в свои поместья, где индейцы возделывают для них землю, а придется оставаться воевать здесь, где не обрели они ни славы, ни богатства. Волнение солдат все возрастало, но Кортес, казалось, ничего не замечал.

Тогда Недовольные подали письменный протест. В нем они заявляли, что считают безумием заставлять горстку безоружных солдат вести военные действия против огромных сил противника, и потребовали немедленного возвращения в Веракрус. Протест, вернее ультиматум, скрепленный печатью королевского нотариуса, подписали несколько сот испанских солдат. Кортес понимал тяжесть своего положения, ведь под ультиматумом стояли подписи даже его ближайших соратников, как например Дуэро, а возвращение в Веракрус, где стояли наготове корабли, означало конец экспедиции.