Конкурент. Сокрушить нельзя любить

Долина Ярославна

– У нас еще много бензина? – спросила, повернувшись к Демиду.

Чернов выкрутил руль в сторону пальм, за которыми находилась взлетная полоса с самолетом:

– У нас был полный бак. На поездку в общий сектор хватит.

– А потом?

– Потом мы оставим этот проклятый рай и забудем, как страшный сон.

Вот умеет человек мотивировать людей. Что ни говори, опыт. Если бы Софья встретила Чернова раньше, то без разговоров пошла к нему работать. Теперь же, когда "Хвост кометы" стал ее второй жизнью, предложения, поступающие от "Лекто", были вызовом ее чести, как бы банально

это ни звучало. Все же столько лет Софья терпеть не могла Чернова и его прихвостней, да ни за что в жизни не пошла бы она работать на тех, кого неоднократно желала пристрелить на месте. Ну, или хотя бы покалечить. Почему при этом ей нравились поцелуи главного злодея, и она отвечала ему с энтузиазмом голодной пиявки, – это требовало серьезного осмысления.

Объехав валяющиеся кокосы и несколько стволов погибших деревьев, Grand Cherokee взобрался в гору на выровненную взлетно-посадочную полосу. И Демид сразу вжал педаль тормоза. Внедорожник рыкнул, как недовольный зверь, остановился.

– Твою ж…

Софья, открыла дверь и вышла, во все глаза разглядывая дымящиеся развалины авиалайнера. Покосившись на одно крыло, лишившийся шасси и доброй части иллюминаторов, обшивки и с зияющей дырой вместо кабины пилотов самолёт тихо догорал на лоне природы, проявляя солидарность с тлеющим вулканом на горизонте. Один двигатель валялся неподалеку, второй висел на волоске. Белые чайки с любопытством прохаживались по сохранившейся части крыла. Разбросанная вокруг лайнера сгоревшая одежда производила жуткое впечатление.

Демид поставил ладони на дверь джипа и опустил голову, борясь с всепоглощающей яростью. Проклятое, проклятое место!

Услышав хлопки, поднял взгляд. Решительно ступая по асфальту, Софья зашагала к самолёту.

– Соня, стой! – Демид побежал за ней.

Горячий тропический ветер обдувал его лицо, когда Чернов догнал Софью и закрыл путь:

– Тут нет тел, нет движения и людей.

– Пусти меня, Демид, – ее глаза метали молнии.

– Их забрали, так же, как тех, первых, – настаивал он, параллельно оглядывая периметр.

– Я должна проверить, – напряжение взяло свое, и по щеке Софьи покатилась горькая слеза, зло вытерла ее тыльной стороной ладони. – Ради них.

Демид оглянулся на развалины:

– Вместе проверим.

Обошли покосившийся самолёт по кругу. Лайнер представлял собой молчаливый укор им двоим за отъезд. Пока люди погибали вместе с последней надеждой вернуться домой, они с Демидом весело проводили время, катаясь по Пангее и беззаветно целуясь.

Одернув себя, Софья шагнула вслед за Черновым к изуродованным остаткам кабины пилота.

– Очевидно, пожар был вызван взрывом, – Демид указал на обугленные края обшивки.

Возле отсека с горючим нашли остатки деревянных стрел.

– Смотри-ка, – Софья подняла одну из них. – Огненная стрела.

Демид взял в руки и покрутил большим и указательным пальцем:

– Странно, что она в принципе смогла залететь внутрь, – задумчиво сказал он. – Дерево не пробило бы металл топливного отсека. И в салон вряд ли попала бы.

– Может быть, кто-то проник внутрь заранее и взорвал?

Он кивнул:

– Возможно.

Поднял голову к возвышающемуся над

ними поверженному лайнеру. Надувной трап, должно быть, сгорел первым. Солнце заката разлило багряные лучи по крыльям самолета, их гордый размах как бы говорил: "Я убит, но не повержен!"

Демид оперся на одно из них, покосившееся от взрыва и отсутствия шасси, подтянулся и запрыгнул на крыло. Металл обшивки был еще теплым – трагедия случилась совсем недавно. Дойдя до максимально высокой точки, Чернов посмотрел против солнца на остатки салона лайнера.

– Никого нет, – обреченно констатировал стоящей внизу Софье.

Она тяжело вздохнула. Демид глянул на горизонт, размышляя о том, в какую сторону могли ускакать захватчики. Он не знал здешнего мира, но чутье подсказывало, что налет на лагерь совершили не люди из общего сектора.Те бы как минимум не сжигали топливо. Эти же были совершенно дикими, использовали стрелы… Как захватчики, которых они с Софьей видели в первый день в этом паршивом месте.

– Вот же проклятье, – пробормотал Демид, проходя вдоль покосившегося крыла вниз. Затем спрыгнул на землю и отряхнул руки.

Софья развернулась, резко пошла обратно к машине. Широкими размашистыми шагами пересекла взлётную полосу, но у джипа не остановилась – двинулась дальше.

Демид обвел взглядом пальмы, птиц. Тихий теплый вечер в тропиках. Никогда не скажешь, что здесь могла произойти трагедия.

Софья обошла деревья. Несколько кокосов в сердцах пнула с размаху. Ударяясь о пальмы, словно мячи, собирая песок, те покатились вниз к берегу. Спустилась к пляжу. Небо темнело стремительно. На море установился штиль. Розовые фламинго выбирались из воды к своим гнездам. Неумолимо наступала ночь. Рухнув на колени прямо в белый песок, Софья закрыла лицо ладонями. Плечи судорожно затряслись под аккомпанемент прибоя. Все эти люди, ведь пойди они на охоту, кто-то остался бы в живых или что там с ними произошло, возможно, еще более страшное. Не переубеди их Софья с Демидом.

– Сонь, – Чернов внезапно оказался рядом, опустился перед ней так же, прямо в песок.

Он немного помолчал, отчего Софья глянула на него сквозь пальцы. Крупные слезы блестели на ее ресницах. Демид был расстроен:

– Не плачь.

И растерян, поняла Софья. Через мгновение Демид скользнул теплой ладонью по ее шее и привлек к себе. Уткнулась носом ему в грудь, постаралась взять себя в руки. Постояли так в тишине. На коленях, в белом песке. Демид медленно гладил ее спину, но молчал. Никакие дежурные фразы не могли спасти ситуацию. Софья оплела руками его талию, прижалась щекой. Испытываемое в объятиях Чернова чувство напоминало безопасность. Это помогало.

Огромные рыбы скользили в толще темнеющей воды, океан готовился к ночи. Звезды восходили на небосклоне. Тёплый бриз укрывал чужаков, стоящих в обнимку на просторном пляже, людей, столь многого добившихся в жизни и пришедших в итоге к общему знаменателю – знаменателю, равному нулю.

– На ноль делить нельзя, – шепнул Демид.

– Не делай вид, что читаешь мысли, – пробормотала Софья, по-прежнему слушая ритм его сердца и разглядывая темнеющий горизонт.

– А вот и сделаю, – положил подбородок на ее макушку.