Конкуренты

Безликая Янита

Катя не спеша осматривала мои работы, которые висели на стенах студии.

— Это ты фотографировал?

— Да.

— Ты очень талантлив, — заметила Заразочка. — Почему ты бросил?

— Отец заболел, мне пришлось переезжать в Россию.

— Я не знала, что Александр Михайлович болен.

— Никто не знает.

— И что, ты вот так просто бросил своё любимое дело?

— С чего ты решила, что любимое? — усмехнулся я, мне не хотелось показывать свою уязвимость, но с другой стороны, для чего я её сюда привёз.

— Это

заметно. Ты даже сейчас смотришь на все с таким трепетом, особенно, на фотокамеру, — улыбнулась Катя.

— Я не мог по-другому, — пожал плечами.

— Зачем полностью бросать, если ты мог совмещать работу у отца и фотографии? — спокойно сказала Катя. — Ты всё равно не так часто бываешь на работе. А все потому, что тебе скучно и неинтересно. Дал задания и смылся, как всегда, только на свою любимую работу. Зачем себя насиловать? Жизнь одна. Если нашёл любимое дело, то его нужно холить и лелеять.

— И тебе было бы не противно, если я бы занимался не бизнесом, а фотографиями?

— А что здесь противного? — приподняв бровь, спросила Катя.

— Не знаю, может, то, что это не серьёзно.

— Ты сам-то себя слышишь? Кто тебе внушил эту чушь? Если судить по тому, что ты сказал, можно подумать, что те, кто не занимается бизнесом, занимаются ерундой. Я лично в студенческие годы работала официанткой, мыла полы. И мне нравилось, несмотря на всеобщее мнение о том, что это чёрная работа. Всё зависит от нашего отношения к тому, что мы делаем. Мне лично не кажется это, — Катя обвела руками студию, — несерьёзным. Это я ответила на твой второй вопрос. Если отвечать на первый, то мне совершенно безразлично, кем бы ты работал. Потому что влюблена я в тебя точно не из-за того, что ты бизнесмен.

— Ты в меня влюблена?

— Да, думаю, по мне заметно, — усмехнулась Заразочка.

Кто-нибудь сотрите эту идиотскую улыбку у меня на лице.

— Значит, ты не откажешься, если я предложу тебе встречаться? — спросил я.

Господи, мне как будто 17.

— А ты спроси и узнаешь, — улыбнулась Катя.

— Ты будешь встречаться со мной, — подумав, добавил, — наглым, красивым, сексуальным мужчиной?

Катя рассмеялась.

— Даже не знаю, как после такой саморекламы можно отказаться.

— А ты не отказывайся, — сказал я, обнимая Заразочку за талию.

Как же от неё вкусно пахнет, не могу сдержаться и зарываюсь в её шею носом, чтобы впитать в себя родной запах. Целую шейку, нежно, едва касаясь губами, и слышу судорожный вздох. Кровь начинает закипать, голова кружится от желания обладать своей женщиной.

— Я согласна, — тихо отвечает Катя, осторожно проводит рукой по моей спине.

— Когда-нибудь ты скажешь это в ЗАГСе — ухмыляюсь я, убирая локон волос за аккуратное ушко.

— Поживём, увидим.

— Я не разочарую тебя.

— Надеюсь, — шепчет Катя, проводит рукой по моему лицу, обводя

его черты своими тонкими пальчиками.

— Я приготовил тебе сюрприз, — хрипло говорю я.

— Какой?

— Неожиданный, — ухмыляюсь я.

— Говори уже, вон как глаза заблестели. Мне уже бояться?

— Нет, не нужно бояться, нужно раздеваться.

— Что?

— Я хочу сделать тебе фотосессию в стиле ню.

— И для кого это, интересно, сюрприз, для меня или все-таки для тебя? — усмехается Заразочка.

— Я думаю, все останутся в выигрыше, — наклоняюсь к ушку и шепчу. — Я тебе обещаю.

Катя вздрагивает и отстраняется от меня. Её взгляд пылает страстью и обещанием.

— Раз ты обещаешь, — сексуально шепчет Катя и медленно расстёгивает молнию на платье.

Бог мой, дай мне дотерпеть до конца фотосессии.

Часть 4

Денис

Когда Зараза игриво скинула с себя платье, я лихорадочно пытался вспомнить, нахрена мне понадобилась фотосессия ню. Откуда мне пришло это в голову, если можно потратить время с гораздо большей пользой?

— Даже не думай, я хочу фотосессию, — ухмыляется Зараза, когда я открыто начинаю капать слюной.

Мать вашу, у неё идеальные формы. Она вся идеальная. Она — моя.

— Денис, может, возьмёшь себя в руки? А то я трусики с лифчиком снимать не буду, — завораживающая улыбка.

Умеет она мотивировать.

Быстро привёл в порядок место, где буду снимать, настроил правильное освещение, приготовил камеру. И стал ждать, когда Зараза оголится окончательно. У меня даже ладони вспотели, во рту, наоборот, была засуха, словно я несколько дней ничего не пил. Катя, тем временем, кошачьей походкой подошла к кожаному дивану, на котором я буду её фотографировать.

— Готов? — усмехается Зараза, заводя руки за спину.

— Не очень, — сглатываю, когда она расстёгивает застёжку и поддерживает лифчик руками.

— Тогда, может, нам остановиться? — понимающе улыбается.

— Продолжай.

Любимая соблазнительно закусывает губу и медленно убирает руки, лифчик падает на пол, а я судорожно вздыхаю.

Нужно понимать, что у меня были фотосессии в стиле ню, и я на такое количество сисек насмотрелся, что перестал реагировать на наготу женщин, но здесь всё по-другому.

Сейчас передо мной стоит любимая женщина, которую я хочу залюбить до беспамятства. Осматриваю каждый миллиметр груди, вспоминаю нашу единственную ночь и схожу с ума от того, что не могу подойти и притронуться, провести ладонью по упругой груди, сжать, ущипнуть за сосок, поцеловать, подразнить язычком и услышать стон.

— Продолжай.

В глазах Заразы отражается удовольствие от происходящего. Ей нравится наша игра. Можно сказать, именно она управляет ситуацией, позволяет мне наслаждаться собой.