Консервативные концепции земского самоуправления (1864–1905 гг.), Саевская М.

Консервативные концепции земского самоуправления (1864–1905 гг.)

на обложку

Саевская М.

Шрифт:

Современные исследователи русского консерватизма А.А. Ширинянц, А.В. Мырикова, Е.В. Фурсова так же подчеркивают, что один из самых ярких представителей славянофильства И.С. Аксаков «руководствовался рядом идеологических принципов, отличавших русский консерватизм от современного ему западноевропейского и, в упрощенном виде, сводимых к формуле «православие, самодержавие, народность» 137 .

Современный исследователь А.К. Голиков пишет: «Начиная с 30–40-х годов XIX в. носителями консерватизма были славянофилы …Духовным истоком их консерватизма была русская православная традиция с ее идеями великодержавности, национально-культурного своеобразия, социокультурной самобытности развития России, охранения духовно-нравственных ценностей» 138 .

137

Ширинянц А.А. Мырикова А.В. Фурсова Е.Б. Константин Сергеевич и Иван Сергеевич Аксаковы // Аксаков К. С., Аксаков И. С. Избранные труды / Сост., авторы вступ. ст. и коммент. А. А. Ширинянц, А. В. Мырикова, Е. Б. Фурсова. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010. – С. 74.

138

Голиков А.К. Русский консерватизм XIX – начала XX века в контексте западноевропейского консерватизма // Политэкс. – 2006. – Т. 2. № 1. – С. 312.

По

мнению А.А. Васильева, посвятившего славянофильству отдельную монографию, «можно признать славянофильство особой ветвью в консервативном, охранительном русле политико-правовой мысли, но подчеркивая его поиск православных и государственных начал не в современной ему государственной бюрократизированной жизни, а в ткани народного духа, который обнаруживал себя в Московской Руси и жизни русского православного народа» 139 . Славянофилов считают консерваторами такие современные специалисты как Л.В. Лукьянчикова, О.В. Парилов 140 , А.В. Репников 141 , Э.А. Попов 142 , И.А. Немцев 143 , С.М. Сергеев 144 , О.С. Шакирова 145 .

139

Васильев А. А. Государственно-правовой идеал славянофилов. – М.: Институт русской цивилизации, 2010. – С. 44.

140

См.: Парилов О.В. Консервативная форма русского национального самосознания: становление и основные этапы развития: автореф. дисс. докт. филос. наук. – Н.Новгород, 2006.

141

См.: Репников А.В. Консервативная концепция российской государственности. – М.: МПУ «СигналЪ», 1999.

142

См.: Попов Э. А. Русский консерватизм: идеология и социально-политическая практика. – Ростов н/Д.: Изд-во Рост. ун-та, 2005.

143

См.: Немцев И. А. Трансформация славянофильства и самодержавное государство в 60-70-е годы 19 века // Вестник Пермского университета. Серия: история. – 2013. – № 1(21). – С. 142-150.

144

Сергеев С.М. Консерватизм и традиционализм // Научные труды МПГУ: Сер.: Социально-исторические науки. – М.: Прометей, 1998. – С. 58-63.

145

См.: Шакирова О.С. Теория и практика реформирования России в учении славянофилов и общественная мысль второй половины Х1Х-начала XX вв. Автореф. дисс.. канд. ист. наук. – Ижевск, 1996.

И действительно, славянофильство было течением консервативной мысли, но при этом имеющим свои особенные черты. Если большинство консерваторов пореформенной России были защитниками, прежде всего, современной им имперской традиции, то славянофилы искали идеалы общественно-государственного устройства в более ранних временах – в России еще до воцарения Петра I. Славянофилы придали допетровскому периоду российской истории свое неповторимое своеобразие, вдохнув в старые понятия новые смыслы и идеалы. Одним из таких понятий было земство. Наделив земское самоуправление особым, по сути, ключевым значением в русской истории, именно славянофилы, по существу, ввели это понятие в идейно-политическое пространство Российской империи и тем самым оказали огромное влияние на консервативную дискуссию в вопросе о местном самоуправлении 146 .

146

См. подробнее: Саевская М.А. Концепция земского самодержавия в трудах русских консервативных мыслителей второй половины XIX начала XX века // Социально-гуманитарные знания. – 2020. – № 1. – С. 311-317.

И здесь следует обратить внимание на то, что в представлении многих современников славянофилы были не только консерваторами, но, в некотором смысле, лучшими представителями этого идейного течения. Так, Ф.И. Тютчев считал, что в России именно консервативное начало «сохраняет только жизнь, а смерть – отсутствие жизни – непременно разлагает». В центре консервативно-национального большинства русского общества он видел именно славянофилов. Славянофильское направление, по убеждению Ф.И. Тютчева, носило «наиболее ярко выраженный национальный характер» и именно потому представлялось «наиболее откровенно консервативным, наиболее искренне преданным самому принципу власти в России» 147 . Того же мнения придерживался и представитель русского почвенничества Н.Н. Страхов: «Со славянофилов начинается поворот в нашей умственной жизни. Как известно, они – националы в смысле отрицания космополитических идей; они – самобытники, как противники подражательности; они – консерваторы, как защитники тех живых начал, на которых выросла, окрепла и держится Россия… Все наши русские партии, всякие консерваторы и патриоты не только не имеют права отрекаться от славянофильства, а обязаны признавать его существенные принципы, и могут расходиться только в частностях» 148 .

147

Цит. по: Ширинянц А.А. «Консерватор»: слово и смыслы в русской социально-политической мысли // Вестник Московского университета. Серия 12. Политические науки. – 2015. – №6. – С. 120.

148

Именно между этими двумя крайностями абсолютизма и конституционной монархии, по мнению русских консерваторов, должно было существовать русское самодержавие, опирающееся на народ, то есть на правильное земское самоуправление.

Согласно славянофильской концепции, не только самодержавие видело опору своей власти в местном (земском) самоуправлении, но и «земщина» видела в самодержавии защиту своей самобытной народной жизни 149 . Анализируя концепцию славянофилов, Ю.А. Швецова и А.В. Биряева пишут: «Земщина являлась выражением думы, свободы мысли людей, и к ее мнению должна прислушиваться власть. Никакие преграды не должны разделять государя и народ, власть и земщину. Словом «земля» («земщина») славянофилы именовали народ, добровольно отдавший свою политическую власть Государю, но оставивший за собой право воздействовать на него с помощью свободы слова, мысли, печати, совести и общественного мнения, доводимого до царя Земским собором» 150 .

149

150

Швецова

Ю.А., Биряева А.В. Государственно-правовые взгляды западников и славянофилов: исторические аспекты // Инновационная наука. – 2018. – № 3. – С. 71. [Электронный ресурс] //. – URL: https://cyberleninka.ru/article/v/gosudarstvenno-pravovye-vzglyady-zapadnikov-i-slavnofilov-istoricheskie-aspekty

Наиболее ярко и бескомпромиссно идею земского самодержавия, высказал С.Ф. Шарапов, который писал: «Иной, кроме Царской и Самодержавной, верховной власти в России быть не может. Но под нее нужно подвести совсем иной фундамент. Этот фундамент – широкое самоуправление… Все будущее России – в земстве, поставленном как первооснова государственного здания. Выделите из области государственной работы все, что имеет местный характер, – только тогда со своим делом будет в состоянии справляться центральное правительство» 151 . Таким образом, он особенно подчеркивал, что земское самоуправление не только не ограничивает самодержавие, но, напротив, освобождает центральную власть от чрезмерной загруженности. В своем государственно-правовом идеале С.Ф. Шарапов видел три силы – свободного собственника земли, независимое земство и, наконец, самого царя, «в верховной полноте прав которого заключаются права, как частных лиц, так и земств» 152 .

151

Шарапов С.Ф. Диктатор (политическая фантазия) // Шарапов С.Ф. Россия будущего. – М.: Институт русской цивилизации, 2011. – С. 390.

152

Шарапов С.Ф. Самодержавие и самоуправление // Шарапов С.Ф. – М.: Институт русской цивилизации, 2011. – С. 46.

По убеждению славянофилов, именно земство было залогом сильной самодержавной власти. Монарх же в свою очередь был гарантом уникально русской земской независимости 153 . А.С. Хомяков писал: «Ни в какой стране не существует, в основе государственного устройства, таких широких зачатков местного самоуправления, как в России: нет надежнейшей опоры и оплота для русской царской власти, как наш сельский мир; на мирском или общинном строе Русской земли, способном и к более полному, в народном же духе развитию, зиждется русское самодержавие. Чем тверже и независимее верховная власть, тем совместимее с нею и всякое благо мирной свободы» 154 . Регулятором же отношений власти и земства опять же в первую очередь оставалась нравственная связь между царем и народом, внутренние ограничения, поставленные «верой и обычаями». Д. А. Хомяков утверждал «Народ верил (и верит доселе), что Царь, когда это ему кажется нужным, думает о великом государевом, земском деле вместе с Землею; в этом он так уверен, что ему никогда на мысль не приходило допытываться, достаточно или недостаточно Царь обращается к Земле с вопросами? …Во всяком случае, верно для народа то, что из тех рамок, которые поставлены верой и обычаями, Царь так же мало может выступить, как и он сам (народ-Земля)» 155 .

153

154

Хомяков А.С. По поводу статьи И. В. Киреевского «О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России» // Хомяков А.С. Всемирная задача России. – М.: Институт русской цивилизации, 2008. – С. 384.

155

Хомяков Д.А. Самодержавие (опыт схематического построения этого понятия) // Хомяков Д.А. Православие. Самодержавие. Народность. – М.: Институт русской цивилизации, 2011. – С. 160.

По мнению И.С. Аксакова, русский народ искал союза сильной самодержавной власти с землей, при этом союза свободного и естественного. «Кто произнес: «самодержавие», – писал И.С. Аксаков, – «тот вместе с тем произнес уже и «земщина», так как оба эти начала не только не находятся между собой в антагонизме, но одно подразумевает другое» 156 .

Надо сказать, что славянофилы были не только философами и не просто авторами уникальной социально-политической концепции, но и историками, глубоко изучавшими отечественное прошлое. Свободная, самоуправляющаяся община, искони существовавшая в русских землях, стала для них прообразом возрождения земского самоуправления в России. Власть должна была дать право свободно развиваться местной жизни, которая в свою очередь призвана была обратиться к своим истокам – соборности, общинности, способности к самоорганизации и при этом верности самодержавию 157 .

156

Аксаков И.С. Что значит выйти нашему правительству на исторический народный путь? // Аксаков И.С. Наше знамя – русская народность.– М.: Институт русской цивилизации, 2008. – С. 226.

157

К.С. Аксаков утверждал, что у истоков русской государственности лежали свободные общины, которые призвали княжескую власть, но не смешались с ней 158 . Он писал: «Славяне не образуют из себя Государство, они призывают его; они не из себя избирают Князя, а ищут его за морем; таким образом, они не смешивают Земли с Государством, прибегая к последнему как к необходимости для сохранения первой. Государство, политическое устройство – не сделалось целью их стремления, – ибо они отделяли себя или земскую жизнь от Государства, и для сохранения первой призывали последнее» 159 .

158

Аксаков К.С. Государство и народ.. – М.: Институт русской цивилизации, 2009. – С. 300.

159

Аксаков К.С. Государство и народ. – М.: Институт русской цивилизации, 2009. – С. 300-301.

Наиболее подробное и научное обоснование славянофильской теории находится в работе И.Д. Беляева, написанной по поручению другого известного славянофильского мыслителя Ю.Ф. Самарина. И.Д. Беляев писал: «Новгородский мир, приглашая Варяжских князей, естественно желал сохранить неприкосновенными все свои старые порядки, и имел в виду при помощи приглашенной княжеской власти только прекратить междоусобия и сохранить свой союз или мир от распадения». Он особо подчеркивает тот факт, что приглашенным князьям даже не разрешали жить в самом городе, в Новгороде, так как там было «гнездо славянства и главного народного веча, выражавшего верховную власть народа». Князья с их дружинниками жили в пригороде 160 .

160

Беляев И.Д. Судьбы земщины и выборного начала на Руси. – М., тип. О-ва распр. полезн. книг, 1905. – С. 16.