Консьерж (Пока ты спал)

Марини Альберто

От кровати остался только деревянный каркас. Ни следа простыней или одеял. А матрас стоял у стены, вертикально, разрезом наружу. Все, что хранилось внутри, теперь было на виду, на прикроватной тумбочке: скальпель, дезодорант, маска, разбитый флакон из-под хлороформа…

— Сукин сын! Вот так ты обычно делаешь? Это твоя работа?

За его спиной, в дверном проеме, стоял Марк.

— Ну что? Полицию вызовешь?

Марк сделал шаг вперед, не переставая блокировать единственный путь к отступлению.

— Давай рассказывай! Что это за дерьмо тут происходит? —

Марк оттеснил Киллиана к каркасу кровати. — С каких пор ты входишь в эту квартиру без разрешения, а? — кричал он.

Киллиан решил ответить честно:

— Шесть недель.

Все произошло слишком быстро. Ситуация радикально изменилась, а единственное, о чем он мог думать, — в каком из его укрытий прятался Марк, чтобы дождаться его? Во рту ощущался странный синтетический привкус новой зубной пасты.

Марк навис над ним и ударил кулаком в лицо, разбив губу. Киллиан потерял равновесие и упал назад, на кровать. Резкое падение, но каркас выдержал.

— Псих проклятый!

Марк схватил его за ворот футболки и поднял, как будто Киллиан ничего не весил. Он приблизил к нему лицо и закричал:

— Что ты с ней сделал?

Киллиан ответил, не отводя глаз:

— Ничего такого, что ей бы не понравилось.

Он постепенно начал сосредотачиваться, перестал думать о вкусе зубной пасты и вернулся к тому, что происходило прямо сейчас. Ему пришло в голову, что даже в этой ситуации можно несколько отравить моральное состояние Марка, ведь его физическая сила не компенсирует ужас, переживаемый в душе. Наверняка Марк сейчас страдает, как никогда раньше, и нужно этим пользоваться.

— Ничего, что ей бы не понравилось, — уверенно повторил он.

— Клара ничего не знает, урод! — кричал мужчина, выйдя из себя.

Он схватил голову Киллиана двумя руками и пнул его в живот правым коленом. Боль была ужасной, ему не хватало воздуха. Его вырвало слюной и остатками кофе, еще плескавшимися в желудке. Киллиан сложился пополам.

— Что ты ей сделал? — Марк снова схватил его за голову и смотрел прямо в лицо. — Что ты делал с ней все это время?

Киллиан интуитивно догадался, что нового удара не будет, потому что от него ждут ответа. Он чувствовал страх и растерянность Марка. Потребность и одновременно боязнь узнать правду о том, что происходило в этой квартире в его отсутствие. Его пугало то, что мог рассказать Киллиан.

— То, чего ты никогда не делал, — выпалил Киллиан, все еще сгибаясь от боли.

Марк встряхнул его за плечи, но не ударил. На лице отражалось непонимание.

— Что ты хочешь сказать? — крикнул он.

— Я был рядом с ней… — Киллиан смотрел Марку в глаза. Его не волновало, что эти слова могут вызвать серию ударов или пинков, было важно только то, что чувствует Марк. — Каждую ночь.

Марк вскрикнул от ярости и толкнул Киллиана в стену. Удар вышел больше зрелищным, чем болезненным. Киллиан вполне мог смягчить его плечами, но не удержал равновесие и упал на пол.

Марк уже не мог себя контролировать. Он кричал:

— Что ты с ней сделал, извращенец?

«Убей меня, и пойдешь в тюрьму», — подумал

Киллиан, но ничего не сказал. Он не хотел, чтобы Марк останавливался, ему хотелось провоцировать боль и дальше. Похоже, в полицию он не позвонил.

— Я был рядом, когда она приходила с работы… смотрела телевизор… ела, сидя на диване… болтала с тобой… — Он изобразил голосок Клары: — Привет, милый, я люблю тебя…

Взбешенный Марк поднял правую ногу, чтобы ударить его по голове. Киллиан инстинктивно прикрыл лицо руками, но нога так и зависла в воздухе. Бывший консьерж не понял, собираются ли его ударить или просто просят заткнуться и перестать извергать страшную правду. Он отнял руки от лица и продолжил спокойным тоном:

— Я всегда был здесь… — он показал на кровать, — пока Клара спала.

По какой-то причине Марку удалось сдержаться. Он так и держал ногу на весу, как нож гильотины над шеей приговоренного, в горестном ожидании новых страшных признаний.

— С ней и… внутри нее. — Киллиан изменил голос, подражая Марку: — Всегда, когда мы занимаемся сексом, мы пользуемся презервативами…

Марк вздрогнул:

— Ты был здесь ночью?

— Технически это возможно… — продолжал дразнить его Киллиан. И добавил нормальным голосом: — Но мы с тобой знаем, что это не так… Я не был так осторожен.

Правда вспыхнула, как молния, в сознании Марка. У его ног, практически в его распоряжении, лежал отец ребенка его девушки. И Марк выплеснул гнев, неконтролируемый и праведный. Он изо всех сил, резко опустил ногу на пол. Киллиан успел повернуть голову, и нога Марка скользнула сбоку, придавив к полу левое ухо.

Боль была душераздирающей. Киллиану показалось, что на ухо не просто наступили, а полностью оторвали его от головы. В голове разлился сильный, непрерывный звон.

Это было только начало. Марк снова поднял его на ноги и поставил перед собой, чтобы нанести сокрушительный удар головой в лицо. В это мгновение подсознание Киллиана, минуя разум, отдало приказ его руке. Действие было необдуманным, основанным на одном лишь инстинкте.

Марк собирался что-то сказать, но из его рта появилась только пузырящаяся кровь. Он поднял руку к шее, чуть ниже уха, куда Киллиан только что вонзил скальпель, до этого лежавший на тумбочке. Крови было много, она обильно стекала по фирменной рубашке Марка, окрашивая ее в зловещий красный цвет.

Мужчины смотрели друг на друга с недоверием. Удивление в глазах Марка было вызвано тем, что произошло с его телом; в глазах Киллиана — тем, что он сам только что сделал.

— По… помоги… пожалуйста…

Марк рухнул на пол. Глаза его были прикованы к лицу Киллиана и молили о пощаде. Консьерж сел рядом, на край каркаса кровати, и стал рассматривать его.

— По… пожалуйста…

Киллиан подумал, что отчаяние заставляет людей говорить и делать нелогичные и нелепые вещи. Почему он вдруг будет помогать человеку, которого только что попытался убить?

Кровь брызгала из раны и капала изо рта, растекаясь по полу спальни. Марк попытался схватить Киллиана за ногу, но тот просто отодвинулся.