Констанция (Книга 1)
Шрифт:
Гильом Реньяр нервно зашагал по спальне. Он хотел было разжечь камин, но потом передумал.
Наконец, решившись, вышел на галерею и вошел в комнату, где спали его сыновья. Он положил ладонь на плечо старшего и крепко сжал.
Виктор открыл глаза и увидел склонившегося над ним отца.
– Что случилось? На нас кто-нибудь напал?
– Нет, успокойся, буди братьев.
– А что случилось, отец?– Виктор сбросил одеяло и уже сидел на постели.
– Поедем в наш дальний лес. Виктор покосился на окно, по стеклам которого бежали струи дождя.
– Отец,
– То-то и оно, нам на руку. Мы поймаем какого-нибудь мошенника, польстившегося на наш лес. Ведь эти бестии только и ждут плохой погоды, чтобы обворовывать Реньяров, они надеются, что мы не высунем носу из дому в такое
Ненастье, а мы как раз и появимся.
Старый Гильом потер руку об руку и на его лице промелькнула злорадная усмешка, а глаза зло засверкали.Виктор с нескрываемым неудовольствием поднялся и
Принялся одеваться. Он боялся противиться отцу, но постепенно возбуждение старика передалось и ему. Он пинками растолкал младших братьев Жака и Клода и объяснил им, чего хочет от них отец.
Младшие Реньяры были явно недовольны столь ранним подъемом, но день сулил им приключения и поэтому они стали спешно собираться и заряжать пистолеты.
А Гильом Реньяр уже зычным голосом отдавал приказания конюху готовить лошадей.
Когда Реньяры покинули свой дом и вышли во двор, дождь и ветер уже стихли. Все окутывал туман, лишь только вершины холма с остатками когда-то могущественного и неприступного замка возвышались над пологом тумана.
Старый Реньяр вскочил в седло и тронул поводья. Лошадь, застоявшаяся в конюшне, сразу же побежала рысью. Сыновья пустили своих коней вскачь.
Наконец Гильом Реньяр свернул на уже скошенное поле и, немного придержав лошадь, дал Виктору поравняться с ним.
– Раньше земли, которые лежат за этими холмами и тянутся к самому океану, тоже были нашими.
– Отец, ты всегда говоришь: то было наше, это было наше, холмы принадлежали Реньярам, лес принадлежал Реньярам... Я устал уже это слушать, надо все это вернуть.
– Если бы это было так просто, я бы это уже вернул. Но на нашем роду лежит какое-то страшное проклятье: наши женщины умирают, не дожив до старости, а мужчины гибнут в схватках. Только я каким-то чудом дожил до седых волос и благодарю бога, что у меня есть трое таких хороших сыновей.
Виктор даже подбоченился, ведь старый Гильом не так ух часто отпускал похвалы.
– Мы поедем к дальнему лесу, - Гильом махнул рукой, указывая направление.
– Отец, но ведь нам придется ехать через земли Абинье.
– Эти земли наши, Виктор, запомни это. И пусть они боятся встречи с нами, а не мы должны бояться и опасаться их.
– Да, в их роду некому с нами состязаться, один лишь Робер. Ведь его братьев убил я. Он догадывается об этом и поэтому так страшно нас ненавидит. Но на суде он ничего не смог доказать. Был один свидетель, который видел, как я
Расправлялся с братьями, но и того уже съели рыбы, я его столкнул со скалы.
Младшие Реньяры держались поодаль. Жак достал из дорожной сумки кусок мяса и жадно жевал его, а Клод покусывал соломинку.
– Наш отец уже совсем выжил из ума, -
– Он даже слышать не хочет о том, чтобы мы с тобой покинули дом. А как ужасно хочется куда-нибудь уехать!– сказал Клод и потер свою щеку.– А ведь мы могли бы разбогатеть, жениться, и все у нас было бы хорошо. Но он даже и слышать об этом не хочет. Да и Виктор становится все больше и больше похожим на отца, а ведь раньше он был не таким.
– Да, мы все меняемся, - рассудительно сказал Жак и сплюнул на стерню кусок непрожеванного мяса.– Он всех подозревает, готов убить каждого, кто проедет по его земле.
Но ведь это и наша земля, Жак, - заметил младший брат.
– Да, это так, но представь, если отец разделит ее на три части, нам достанется по маленькому клочку.
– Нет, нам на это даже не стоит рассчитывать, он все отдаст Виктору. Он старший, и он возглавит наш род.
– Какая-то дьявольщина!– нахмурился Клод.– Ведь так не хочется ни с кем воевать, ссориться, судиться! А если Виктор заменит отца, то все будет как и прежде.
– Ко мне, скорее!– вдруг послышался из тумана властный голос Гильома Реньяра.
Клод и Жак переглянулись, тяжело вздохнули и дернули поводья своих лошадей.
Гильом остановил лошадь у старого дуба, разбитого молнией.
– Вот от этого дуба, дети мои, и до самой реки все земли принадлежали роду Реньяров. Еще сто лет тому назад мы владели ими, а не какие-то Абинье и Нирвали, о которых двести лет назад никто еще и не слышал, потому что их предки копошились в навозе и были собственностью наших прадедов!
– Старик опять завел свою вечную песню, - прошептал Клод на ухо Жаку.
Тот согласно закивал головой, но в это же время угодливо смотрел на отца.
Виктор хмурился и ежился от холодного тумана.
– И на восток, до самого океана все земли тоже принадлежали Реньярам. Запомните это, потом расскажете это своим детям.
– Отец, а может быть, кому-нибудь из нас стоит пойти служить королю и тогда эти земли король вновь пожалует нам?– сказал рассудительный Жак.
– Что?!– воскликнул Гильом Реньяр, хватаясь за рукоять кнута. Служить этим Бурбонам?! Да никогда! Ни за что! Это они отняли у нас все богатство, это они высосали из нашего рода всю кровь! А ты хочешь пойти служить этим мерзавцам?! Вот если бы кто-нибудь начал войну против короля, тогда я взял бы
Вас, и мы выступили на их стороне. А скинув его с престола, казнив, мы попросили бы себе все эти земли и могли бы вновь стать могущественными Реньярами, самыми сильными на всем побережье!– Жак, - зло продолжил Гильом Реньяр, - выкинь
Это из головы и не думай служить Бурбонам. Ты не должен унижаться перед ними, ведь род Реньяров такой же старый, как и род Бурбонов, а наши предки ходили в Крестовые походы и брали Иерусалим и рубили головы сарацинов.
Дети согласно закивали, понимая, что спорить с отцом, который живет иллюзиями прошлого, бесполезно. Он не хочет замечать настоящего, не хочет видеть тех перемен, которые происходят с каждым новым днем.