Констанция (Книга 1)

Бенцони Жюльетта

– Нет, Филипп, а вдруг будет как в прошлый раз? Приедет кто-нибудь из кузенов, и тебе может и не удастся спрятаться.

– Честно говоря, я и не задумывался над этим, - замялся Филипп Абинье, - но я приехал не просто так.

Он пробрался по выступавшим из ручья камням прямо к Констанции. Они стояли друг напротив друга, не решаясь приблизиться.

– Я привез тебе подарок, - Филипп протянул руку и разжал ладонь.

На ней сверкнуло золотое кольцо с жемчужиной. Конечно же, жемчужина не шла ни в какое сравнение

с жемчужиной на медальоне Констанции, но вызвало такую бурю восторга, что право, если бы это видел дядя, он был бы тоже рад.

Констанция примерила кольцо и улыбнулась. Даже на указательном пальце оно не держалось, было слишком велико.

– Спасибо тебе, Филипп, я что-нибудь придумаю, ведь это твой подарок.

– Должен же был я отблагодарить тебя за то, что ты спасла мне жизнь, Филипп сказал совсем не то, что хотел.

Но Констанция поняла его истинные мысли и прикоснулась к его руке.

– Ты не сердишься на меня?
– спросил Филипп.

– Что ты, мне никто еще не делал таких подарков.

– Извини, Констанция, что оно не пришлось тебе впору, ведь я даже не держал твою руку в своей.

– Теперь можешь, - Констанция вложила свою ладонь в пальцы Филиппа. Пойдем отсюда, вдруг кто-нибудь увидит. А насчет кольца... Во-первых, оно мне велико, а во-вторых, я все равно не могу его надеть.

– Почему?

– Кто-нибудь из кузенов или дядя Гильом спросят у меня, откуда я его взяла. И что я им отвечу?

– Об этом я тоже не подумал, - пожал плечами Филипп.

– Пойдем, пойдем, я покажу, где приготовила для него место, - и Констанция повела Филиппа по крутому склону к зарослям кустарника.

Она раздвинула ветки, и молодые люди оказались в каком-то подобии не то дома, не то шалаша. Здесь лежал ствол старого поваленного дерева, его ветви были аккуратно обрезаны. Вокруг небольшой поляны возвышалась непроходимая стена кустов, а над стволом поваленного дерева был сооружен навес из сухих веток и

Сена.

– Это укромное место, - сказала Констанция.
– Когда я хочу побыть одна, совсем одна, - добавила девушка, - прихожу сюда. Никто не может меня найти, никто из кузенов не знает о нем. Все они ищут меня у ручья, а я сижу здесь.

Филипп осмотрел убежище Констанции. Здесь, на высохшем суку дерева были навязаны разноцветные ленточки, в развилке сучьев поблескивал осколок зеркала.

– Ну что, нравится?
– спросила Констанция.
– Можешь считать это моим домом.

Она сняла слишком большое для ее руки кольцо и повесила его на сухой сучок поваленного дерева рядом с пестрыми ленточками.

– Оно будет здесь, и я буду навещать его, приходить и надевать на палец, - склонив голову, сказала Констанция.

– А ты не боишься, что его украдут птицы?
– испугался за судьбу своего подарка Филипп. Констанция пожала плечами.

– Они меня любят, зачем им красть мое

кольцо? А если возьмут, я попрошу, и они вернут его обратно.

Юноша не мог понять, шутит девушка или говорит серьезно. Глядя на Констанцию, он мог поверить во все что угодно, даже в то, что птицы слушают ее приказания. Он и сам сейчас был готов выполнить любую ее прихоть.

– И не бойся, - засмеялась Констанция, - никто его здесь не украдет ни птицы, ни люди. Только я одна, а теперь и ты знаем об этом укромном месте. Посмотри, как отсюда чудесно виден ручей, - она раздвинула руками кусты и перед

Филиппом открылась великолепная картина - бурлящий поток и плоский камень, который вода огибает двумя рукавами.

Первая радость встречи прошла и Констанция посмотрела на Филиппа немного другими глазами. Только теперь она заметила, что парень немного грустен.

– Я знаю, ты меня ненавидишь, - сказала Констанция.

– Я ненавижу?!
– изумился Филипп.
– Да я... я...
– и он осекся.

– Конечно, ненавидишь, ведь я одна из Реньяров. Ты не можешь поступать иначе, я знаю, твоя мать обвинила моих кузенов и дядю в том, что это они убили твоего отца. Это правда?
– спросила она Филиппа.

– Да, я видел это собственными глазами, - полуприкрыв веки, ответил Филипп.
– И ты видела это, только была слишком мала. Тебя вез на лошади кто-то из братьев, а ты вырвалась и побежала. А мы с отцом, спрятавшись, хотели переждать, пока проедут твой дядя и кузены, потому что мы находились на вашей земле. Но ты так плакала и отчаянно кричала <Пусти!>, что я не выдержал и выбежал на дорогу, - Филипп бессильно опустил голову.
– Я каждый день не устаю корить себя за тот

Злосчастный поступок.

– Не надо, - сказала Констанция и положила свою теплую ладонь на продрогшее плечо Филиппа.
– Не надо, прошлое не вернешь. Я верю тебе, если ты можешь сказать мне в лицо, что мои родственники убили твоего отца. Но я одна из них, - горестно сказала Констанция, - видишь, я даже была вместе с ними.

– Я выбежал потому, - закрыв глаза, сказал Филипп, - что ты показалась мне другой. Даже маленькой девочкой ты не была похожа ни на одного из них.

– Это ты все придумал себе сейчас.

– Нет!
– воскликнул Филипп.
– Я каждый день возвращаюсь в прошлое, вновь и вновь переживаю, измеряю каждый свой шаг и вижу тебя. Да, теперь я точно знаю - это была ты. На тебе было дорогое нарядное платье, а в руках ты сжимала куклу.

– Куклу...
– задумалась Констанция, - значит это была я. Эта кукла до сих пор хранится у меня, временами я люблю брать ее на руки и разговаривать. Мне кажется, она знает какую-то тайну, но не может открыть ее мне.

– Так значит это точно была ты, Констанция. Сколько же лет мы знаем друг друга? Почти всю нашу жизнь, а встретились только теперь.