Констанция (Книга 2)
Шрифт:
Потом выскочил на улицу и зло огляделся. Струи дождя текли поего лицу, волосы сбились и прилипли к голове.
– Где она?– кричал он.– Где она, отвечайте! Но бандитыиспуганно переглядывались и пожимали плечами, не зная, что ответить своему господину. Они даже не поняли, о чем он их спрашивает.
Наконец поняв, что добиться толку от них сложно,Виктор схватил своего сына за грудки, приподнял над землей и принялся трясти.
– Кто? Кто?– дышал перегаром в лицо ребенку отец.
–
Виктор разжал пальцы и мальчик упал на землю. Лицо Виктора исказила страшная улыбка, не предвещавшая ничего хорошего. Он сейчас был похож на дикого кровожадного зверя, почуявшего добычу.
– Филипп Абинье, наконец-то я смогу убить тебя, и теперь мнебудет за что это сделать. У меня есть законное право, ты украл то, что тебе не принадлежит, и даже судья Молербо не скажет и слова против, - крикнул Виктор в темноту, прочерченную сверкающим дождем, в темноту, посмевшую скрыть от него Констанцию и его заклятого врага. И он погрозил кулаком.
От холода и страха, от нервного истощения и от всего того, чтодевушке довелось пережить, Констанции стало плохо. Она едва держалась в седле, ее шатало из стороны в сторону. И Филипп, увидев, как беспомощна его подруга, ехал рядом, поддерживая Констанцию под РУКУ.
В конце концов они добрались до дома Абинье.
– Марсель! Марсель!– увидев свет в окнах, закричал Филипп.– Скорее! Скорее иди сюда!
Этель, которая вязала чулок, отбросила работу, а Марсель, схватив пистолет, выскочил на улицу под проливной дождь.
– Помоги, возьми ее, - прошептал Филипп, обращаясь к своему дяде.
Марсель бережно взял на руки полуживую Констанцию и осторожно внес в теплоту дома. Девушка была бледна. Ее губы приоткрылись, и с них слетал едва слышный стон, похожий на шелест ветра в траве.
– Что с ней?– Этель склонилась над Констанцией.– Неси ее наверх, положи на мою постель.
Лилиан суетливо принялась помогать матери, расправляя постель.
Наконец, Констанция была уложена, и Этель с нескрываемым удивлением посмотрела на нее.
– Так вот она какая, Констанция Реньяр!
Но в голосе Этель не было ни малейшей вражды, она говорила этоспокойно и немного печально.
А губы Констанции вновь дрогнули, девушка пыталась улыбнуться, но вместо улыбки с ее губ сорвался стон.
Если Этель смотрела на девушку спокойно, то Лилиан рассматривала ее с нескрываемым интересом, поражаясь ее красоте.
– Да, она очень красива, Филипп, - обратилась она к брату, а тот вместо ответа только беспомощно развел руками, дескать, ну что ж поделаешь, сестра, если моя невеста так хороша собой.
А Марсель даже причмокнул языком, рассматривая точеный профиль Констанции.
– Да ты, племянник, смотрю, не промах и ведешь
– Но ведь ей грозила смерть!– с горечью произнес Филипп.– Они могли ее убить, уничтожить, ведь они не люди, а звери!
– Я знаю Реньяров давно, - сказала Этель, - они могли сделатьс ней все что угодно только за то, что она осмелилась не подчиниться воле Виктора Реньяра.
– Да, да, мама, ты права, - воскликнул Филипп, обнимая мать заплечи, и ты, Лилиан, и ты, мама, вы должны заботиться о Констанции, ведь я ее люблю.
– Она будет мне как дочь, - сказала Этель.
– А мне как сестра, - добавила Лилиан.
– Ну а мне тогда ничего не остается, как считать ее своей племянницей.
Я напою ее сейчас отваром из трав, - сказала Лилиан.
– Нет-нет, дочь, погоди, лучше сперва ей дать горячего вина, оно укрепит ей силы и придаст бодрости.
– Я бы тоже не отказался сейчас от чашки горячего вина, - сказал Филипп.
И только сейчас все заметили, что Филипп стоит промокший до нитки, а с него ручьем течет на пол вода.
– Брат, скорее переодевайся, не медли, а то можешь простудиться и заболеть.
– Нет, я теперь не заболею, не беспокойся, Лилиан. Но онпокорился и принялся стаскивать мокрую одежду.А Марсель Бланше стоял, прислонясь спиной к стене, и неотрывно смотрел на лежащую на постели девушку. На его губах блуждала странная улыбка. Он явно завидовал своему племяннику и самое главное, даже не пытался этого скрыть, настолько он был прямым и честным человеком.
– Скорее, Лилиан! Потом развесишь мокрую одежду у очага, а сейчас согрей вина, дай Филиппу, а я отнесу и напою Констанцию.
– Согрей и на меня, - предложил Марсель своей племяннице.Та согласно закивала.
– Я согрею целый котелок, насыплю туда пряностей и плесну немного рому.
– Делай, как знаешь, - сказал Филипп, - только поскорее, я уженачинаю дрожать.
И вскоре дом Абинье наполнился ароматом. Вся семья сидела застолом и перед каждым дымилась большая чашка.
– Ты счастлив?– шепотом спросила Лилиан Филиппа.
Тот вместо ответа взял руку сестры и крепко сжал.
– Можешь не отвечать, по твоему лицу все видно, - Лилиан улыбнулась, а вот лицо Филиппа стало суровым.
– Ты думаешь о том, как будешь защищать свою возлюбленную?– прочел мысль Филиппа Марсель.
– Я думаю о том, что нам всем вместе придется защищаться и думаю, сделать это будет нелегко.
– Племянник, нас двое, и мы умеем стрелять. Мы сумеем постоять за себя.
– Вы забыли и обо мне, - вдруг сказала Этель, - ведь когда-то мой Робер научил и меня стрелять и это получалось у меня неплохо.