Константинополь-Тихоокеанский
Шрифт:
Александр нашёл время и внимательно прочитал мой трактат о "Дорожном устройстве Российской империи и Великом пути от Петербурга до Тихого океана". Я из карманных денег, отложенных на сладости, заказал полторы сотни копий сего труда и просил брата раздавать губернаторам и городничим, и сразу предупреждать, что их дороги ждёт двойная инспекция наследника и только пусть попробуют не привести в должный порядок тракты во время его возвращения в Петербург.
Саша восхитился моим управленческим коварством, и клятвенно обещал строго-настрого внушить ответственным лицам, совершенствовать и содержать дорожную сеть в строгом соответствии с рекомендациями генерал-адмирала Константина
Всё-таки не понимаю я хроноаборигенов. Ещё недавно кто с затаённой радостью, кто с опаской, кто сквозь зубы, но практически все обвиняли цесаревича в гибели поэта. Михаил Юрьевич и в этой реальности очень похожие вирши написал, под тем же названием – "Смерть поэта", за что и высиживал теперь в Петропавловской крепости, – батя был невероятно свиреп, никто не смел ходатайствовать за Лермонтова…
Однако стоило вбросить в массы прожект по "Восточному походу", как всё разительно переменилось. То, что Сашку сравнивали с Македонским, я уже упоминал, но примечательный факт – сбор пожертвований на нужды экспедиции бил все рекорды. Хорошим тоном считалось привести в казармы Семёновского полка, ставшие подобием перевалочной базы, доброго коня, запряжённого в крепкие сани, загруженные провиантом. Барышни вязали на подарки ленты, молодые офицеры рвались в поход – писали рапорта, искали протекции, чтоб только попасть в состав "Особой восточной экспедиции"
– Дело гвардейцы почуяли. Настоящее дело! Молодец, Константин! Голова! – Николай Павлович, последнее время хвалил меня непрестанно.
В принципе, понять отца можно. Фактически я Сашку уберёг от суицида. А теперь вот буду три или больше года правой батиной рукой. Ну, а не дай Бог что с братом случится во время путешествия… Нет, тьфу-тьфу-тьфу! Пускай уж Александр от революционеров-террористов бегает. "Вторым номером" оно как-то спокойнее.
28 октября, Александр в сопровождении трёх сотен казаков и примерно полусотни офицеров, тронулся в путь.
Расчёты дошлых квартирмейстеров показывали – лучше передвигаться, разбившись на сотни, идти с интервалом между отрядами в пару тройку дней. Благо конный состав был удивительно хорош и даже избыточен. Сашин отряд идёт первым, "о дву конь", днёвки и ночлег подготовлены. Так, глядишь, и до Иркутска долетят – без задержек. А вот тем, кто пойдёт следом внимания уделят меньше, – всё лучшее наследнику, понятно.
В салонах Петербурга бурно обсуждался "позорный" Нерчинский договор, знатоки Китая (а таковые, удивительно, но нашлись) утверждали, что необходимо дождаться войны европейских держав, нацелившихся на империю Цин с юга, тогда и миссия по отвоеванию Амура пройдёт заметно легче.
Впрочем, о драке с китайцами или там с маньчжурами официально не говорилось. Для всех наследник престола отправился на Сахалин, дабы заложить на юге острова (или таки полуострова?) базу флота и крепость. Ну а то, что по Амуру будут добираться, так логистика такая – по реке всяко удобнее, чем по горам и лесам бродить.
Как генерал-адмирал принял участие в совещании заслуженных адмиралов, решавших, как флот может поучаствовать в Экспедиции. Весной 1838 года на Дальний Восток уйдут фрегат и два военных транспорта, забитых под завязку пушками для будущей крепости и прочими полезными грузами. Мой авторитет среди высшего флотского начальства, когда стало известно, кто автор сего похода (брат Саша проболтался, я и отец молчали как партизаны) вырос неимоверно. Великий князь – главный лоббист флота! Ну, так и положено – генерал-адмирал жеж!
Пока нет Владивостока, нам и на юге Сахалина база подойдёт. Тем более Курилы наши и япошкам острова в семидесятые годы этого
Всё-таки непросто подгонять под нынешние реалии мировоззрение человека 21 века. Тем более "подсевшего" на тематику Русско-японской войны и мыслящего категориями начала века двадцатого. А тут ещё до отрытия и открытия Суэцкого канала тридцать лет пройти должно. Н-е-е-е-е-т! Форсировать стройку канала ни в коем случае нельзя. Тут никакого прогрессорства! Всё одно англичанишки воспользуются трудами, зачем на их лордства стараться. Кстати, опиумные войны, в каком году начались? Тут даже память, работающая "за двоих" не особо помогла – вроде в 1841 году Англия с Китаем всерьёз сцепилась? Или в 1840?
Неожиданно с братом Сашей на восток решили поехать молодые учёные – географы, биологи, геологи, химики. Народ по большей части неизвестный в научном мире, но дерзкий, лёгкий на подъём и желающий прославиться невероятными открытиями. Я знал, что в народе поговаривали, – мол, книжник Константин, расшифровал записки неведомых золотоискателей и просился у императора на поиски сокровищ и закладку золотых, серебряных, медных и прочих рудников. Ну а поскольку Костик ещё мал, мудрый Николай Павлович послал за дальневосточным златом-серебром старшего сына, чтоб придворные не разворовали казну. Только детям государь и доверяет, те не обманут.
Ой, как подмывало дать наводку на нефтяные месторождения Сахалина, но сдержался. Сразу возникнет вопрос – а откуда такие сведения. Из каких таких умных книжек вычитаны? Ничего, вот "подрасту" и лет в семнадцать-восемнадцать наведаюсь на остров, лично найду нефть. Уж керосина для освещения дальневосточных владений Российской империи точно в избытке навыделываем, коль не пришла пока пора двигателей внутреннего сгорания.
Александр уехал, маменька всплакнула, но как-то не надрывно, а скорее радостно – старший сын делом занят, не помышляет самоубиться во цвете лет, чего вся семья очень опасалась. Ну а отец, предсказуемо, вызвал Костика на большую беседу.
Литке всегда давал мне наипревосходнейшие характеристики, но, в то же время, как бы между прочим "сливал" самодержцу все планы малолетнего генерал-адмирала по преобразованию флота и приращении России новыми территориями. Прокол был в том, что против Османской империи второй сын царя ничего не имел, планов отвоевать Царьград не строил, что казалось папаше очень странным и даже подозрительным. Да и службы церковные великий князь отстаивает нехотя и на исповеди ведёт себя не как впечатлительный ребёнок, а скрытный, много повидавший и испытавший циник-безбожник. Про дела церковные пришлось выкручиваться на ходу, но получилось неплохо. Признался бате, что читая книги о церковном расколе и деяниях патриарха Никона, пришёл к убеждению, что старая вера более правильная, от предков славных, великих князей московских заповеданная. Но, понимаю, негоже царскому сыну вносить сомнения в умы подданных, потому и креплюсь, сколь сил хватает, чтоб не подводить венценосного родителя. Заодно, по-детски эмоционально попросил отца дать послабления староверам и предложить им ехать на новые земли, в ту же Русскую Америку, где разрешить строить церкви и по новому и по старому вероисповеданиям. Кто какую восхотит, такую и пускай возводит.