Конструктор: Послание будущего
Шрифт:
«Лучше бы оставили тюрьмы», – подумал я, отводя взгляд. Это было как раз до новых поправок в законе, разрешающих родственникам лично навещать родных. Жаль только толку нет. Будь то брат, сват, отец или сын – он тебя не вспомнит, даже если ты придёшь туда лично. Все, что ты получишь, – неутихающую боль под ребром.
Нейро – вот ответ. Гуманное и благородное решение общества для неугодных.
Что до стражей порядка, они стали в свободное время глушить остаточное чувство вины, болью раздающиеся от их порядочного прошлого, в алкоголе и недорогих развлечениях.
Я провел остаток дня в своих
–Пора выдвигаться в сторону дома, – подумал я, закрыв приемную, мысленно отстраняясь от шумного рабочего дня.
–Опять похоже пятно посадил, – отметил я, оставив свои вещи и белый халат в раздевалке.
Приятное чувство свободы, когда после работы спускаешься в ближайшее метро. Наверное, что-то настолько гениальное еще не скоро придумают. Меня всегда удивляла и завораживала подземная жизнь. Первая линия метрополитена длиной 6 км была построена в Лондоне, а запущена 10 января 1863 года. Сейчас 2057 год, и пускай метро очень сильно изменилось, меня до сих пор трогает, что люди того времени смогли обуздать стихию и создать что-то настолько немыслимое и грандиозное. В 2033 году были предложены надземные трубы для передвижения, но эту идею быстро задвинули, ведь зачем создавать что-то новое и тратить кучу средств на реализацию, если можно отдать дань уважения предкам и доработать то, что имеем. Дрожь накатывает сама собой от мысли, каким пугающим было тогда метро.
–Как шумно, – выдохнув с облегчением, подумал я и спустился ниже.
В одном я был уверен: ничто так не успокаивает, как голос всем знакомой незнакомки на платформе.
–Здорово, – пробормотал я, поняв, что долго ждать нужного состава мне не придется. Они довольно часто отправлялись по ветке в Бристан. Хоть в целом с местом жительства мне не очень повезло, веди приходилось наслаждаться комнатой на душном чердаке в одном из бедных районов, отведённых для кабаков, зато по пятницам на платформе мне не приходилось задерживаться от слова совсем.
За время практики и обучения я мигом освоился, привыкнув к дорогому и приятному парфюму, исходящему чаще всего от мужчин, направляющихся со мной в Бристан.
Меня не задевало и то, что путь до моего чердака проходил через бордель. Печалил только факт, что мужчины из метро почти всегда провожали меня до дома.
К слову, даже в сфере интимных услуг почти все заменили роботы. Даря полный спектр удовольствий, такие утехи быстро завоевали рынок. Пускай спрос на обычных девушек и не упал, их услуги стали отличаться в цене.
Я никогда бы сюда не заглянул, если бы не коллега Тод, который потащил меня туда, как только узнал, что я ищу жилье. Стараясь не думать, как он узнал об этом месте, я внушил себе, что снимаю жилье у его знакомой.
Поначалу шум отвлекал от работы, но меня устраивала недорогая аренда. Даже подрабатывая ассистентом хирурга, я получал немного. Со временем привыкнув, даже познакомился с Инесс.
Я словно вечно жил на чердаке, не обращая внимания на окружение, пока один из клиентов борделя не начал высказывать свое недовольство работой Инесс.
–Приличное заведение? Да мне после ремонта этой мастерицы чуть новый хер мастерить не пришлось, – горланил клиент сервиса, раскрасневшийся то ли от стыда, то
В общем, это был очень шумный скандал, который я запомнил яркими урывками, проходя мимо после работы.
Тогда даже охране пришлось выводить устроившего бунт клиента чуть ли не с пинками.
Мне, конечно, были совершенно до лампочки неудовлетворённые клиенты и их утехи. Но напуганный взгляд Инесс, стоящей напротив мужчины, въелся мне в голову. Тем же вечером она постучалась ко мне на чердак. Все в округе меня хорошо знали, как и то, кем я был, – врачом. Инесс не стала исключением, придя ко мне за помощью, как к специалисту.
Был уже поздний вечер. Открыв дверь после долгого непрерывного и громкого стука, я увидел Инесс в порванных колготках с заплаканным лицом. Заткнув меня одним своим взглядом, Инесс вошла.
В тот вечер она не обмолвилась со мной не словом, но я и так все понял, осмотрев ее ноги и руки, покрытые ссадинами и ушибами.
Больше всего в этой истории пострадали руки девушки.
–Ты понимаешь, что не скоро сможешь вернуться к работе? – держа ее за отбитую кисть, тихо проговорил я. –Тут явно перелом нескольких костей.
С ее круглого припухшего лица покатились слезы. Непривычной тишине на смену пришел вой. Хлюпая носом, девушка вздрагивала, щелкая зубами. У меня всегда было тепло и сухо, но от этого ощущение влажности в маленьком квадрате стало резко увеличиваться. Заливая мой пол соплями, Инесс продолжала молчать.
–Не переживай, я помогу тебе, – чуть громче добавил я.
Уверен, даже готов поспорить, что это было дело рук того урода, хотя даже спустя время она отказалась говорить о том, что тогда произошло.
Через два дня после обещания ей помочь я украл препарат R40 из больницы, впервые нарушив закон. Такие лекарства были по карману далеко не каждому специалисту. Сказал ли я об этом ей? Конечно, нет.
Несмотря на высокую цену, уколы R40 были очень распространены, они ускоряли заживление любых тканей, в том числе и костных.
Спустя неделю Инесс вернулась к работе, а в благодарность помогла мне, предоставив для экспериментов несколько конечностей от робоженщин, за которыми я впервые спустился к ней в мастерскую. Я, конечно, догадывался, как это противно. Но увидев несколько раз вживую, стал намного реже спускаться к ней, хотя это и позволяло мне проводить на них тесты своих прототипов. В то время что-то еле уловимое, но грандиозное созревало у меня в голове. Кроме того, лишняя работа помогала, когда я находился в поиске музы.
После того, как я помог Инесс, я сам не заметил, как сблизился с ней. Мне приносили легкость ее рассказы о проблемах на работе, с которыми она борется. Иногда, проходя мимо, я заглядывал посмотреть, как идут дела. Несмотря на сложности, она никогда не теряла своего женского шарма. Волосы Инесс всегда были убраны в аккуратный пучок, который она иногда поправляла, отвлекаясь от робота, над которым работала.
У нас было не много общих тем, но все равно она мне стала как сестра. Меня, бывало, даже посещало странное чувство, будто она была и раньше. Храбрая, заботливая, любящая сестра, защищавшая меня.