Контакт

Ривендж Алекс

— Мы погибли, — обернулась к нему Шеди. — Помолитесь за нас…

— Нет, постой! — священник вдруг приободрился. — Я знаю, что делать. Простые слушаются в основном Посредников, и многие — только одного Посредника. Но не только посредники могут заставить простых подчиняться.

— Но кто же? — нервно мотнула головой Шеди.

— Я.

На несколько секунд все потеряли дар речи.

В самом деле — и не на таких тупиц мог повлиять тот, кому руководство душами было вменено в профессиональную обязанность. Теоретически

его духовная власть могла заставить подчиниться любого. Правда, вряд ли за всю историю можно было найти больше примеров такого вмешательства, чем пальцев на руке, — но они были, и права у священника на это никто не отнимал.

Он медленно пошел вперед, ветер трепал полосы материи, составлявшей его одежду, придавая уже одному его виду мистический колорит.

— Слушайте меня, Простые братья! — заговорил он гулким голосом. — Я призываю вас пропустить этих ваших братьев и сестер на корабль. Так должно быть — и так будет. Ваши начальники введены в заблуждение и видят в них врагов. Я клянусь всем святым — и пусть на меня будет послано проклятье за эту клятву, — что они те, кто может принести нашей планете мир. Пропустите же их и помогите им свободно уйти…

И Простые покорно расступились, освобождая проход.

— Бегите на катер, — повернулся к замершим беглецам священник, — что же вы стали? Мне есть еще о чем с ними поговорить — вы успеете улететь. Ну?

— Пошли, — кивнула Рипли. Медленно, чтобы не нарушить торжественности момента, они прошли мимо замерших охранников, и лишь выйдя из разомкнувшегося круга, позволили себе побежать.

— Счастливо вам долететь! — крикнул священник им вслед и повернулся к собеседникам.

Всю жизнь он стыдился собственного призвания: ему казалось, что он обманывает горожан относительно своих достоинств. Он был зауряден — но считал себя худшим, чем есть. Не отличаясь ни особой глубиной знаний, ни пониманием философии, он хотел одного — «замазать свои черные точки» и побудить сделать это и других, но не добился ни малейшего успеха в этом деле. Где-то в глубине его души жило, однако, желание совершить для спасения мира что-то необычное, пожертвовать для него многим — если не всем, — и при этом он знал, что никогда на это не решится. И лишь сейчас он понял: час пробил. Или он действительно должен признаться в своей некомпетентности — или принести себя в жертву. Пусть его послушались Простые — сложно было ожидать того же от их хозяев.

Теперь он ждал развязки.

Победить могло что-то одно — или привычка подчиняться Посреднику, или его, священника, воля.

Пока еще Простые слушались его.

ПОКА — слушались.

Гудение патрульной машины все приближалось, пока не смолкло в нескольких шагах.

— Задержите их! — приказал священник величественно и спокойно.

— Хватайте предателя! — закричали из машины.

Простые стояли как статуи,

и так же неподвижно высилась среди них фигура в развевающейся одежде, освещенная заревом от взлетающего катера…

50

Космическая станция инопланетян напоминала планету, окруженную кольцами. «Планета» — внутренний шар — была невелика и сопоставима с размерами катера; кольца, точнее, среднее кольцо, поддерживаемое двумя вспомогательными малого диаметра, имело как бы два разрыва, делящие его на симметричные части; по-видимому, обломок такого кольца и был обнаружен на злосчастной LB-426.

— Вы помните, как происходила стыковка? — поинтересовалась Рипли.

Действительно, она не слишком ошибалась, уверяя, что ей достаточно ознакомиться с пособием, чтобы управлять катером: стоило пилоту дать ей несколько пояснений — и он приобрел себе помощника.

— Через внутренние малые кольца, — пояснил пилот, внося в программу поправки.

— Как включается связь?

— Одну секунду… Готово!

На небольшом боковом экране возникло почти человеческое лицо: слишком тяжелая челюсть и поднятые высоко на лоб глаза вполне входили в рамки обычных человеческих уродств.

— А что говорить? — растерялась вдруг Рипли.

— Это уж тебе виднее, — отвернулся от нее пилот.

Неуверенным движением Рипли поднесла к губам микрофон.

— Прием… С вами говорят с катера, вы слышите?

— Да. Мы прекратили все переговоры и не станем вас принимать.

— Постойте!

— До свидания. Сеанс связи окончен.

Экран погас.

— Черт побери! — Рипли раздраженно стукнула кулаком по подлокотнику кресла. — Придется производить стыковку без их согласия…

— Что?! — подпрыгнул на месте пилот.

— У нас нет выбора. Я, конечно, попробую связаться еще раз, но…

— Внимание — опасность! Внимание — опасность! — заговорил компьютер. — Метеоритная атака!

По основному экрану стремительно приближалась к катеру красная точка, слетевшая, как казалось, с борта станции.

— Хрен — метеоритная, — хмыкнула Рипли. — Стреляют… Включи-ка еще раз… Только подожди — увернемся…

Несколько резких маневров заставили пассажиров катера хорошо потрястись — Рипли с трудом сдержала вызванный этой тряской приступ тошноты.

— Включаю! — проскрипел над ухом голос пилота.

— Прием! Вы слышите нас? — закричала Рипли в микрофон. Прекратите стрелять!

— Переговоры окончены, — невозмутимо повторил человек с огромной нижней челюстью — и вновь экран заволокло серым.

— Нет, ты выслушаешь меня! — стиснула зубы Рипли. — Набирай код снова!

— Внимание, метеоритная атака!

— Сволочи! Слушай, на катере есть противометеоритная защита?

Договорить Рипли не успела — резкий рывок в сторону чуть не выбросил ее из кресла.