Контрабанда, шпионаж и… любовь
Шрифт:
– С Георгией все будет в порядке, – успокоил ее герцог. – Она рассказала вам, что произошло сегодня ночью?
Няня кивнула.
– Мы должны спасти принца.
– Я так и знала, что рано или поздно случится что-нибудь ужасное, – запричитала няня. – Ее сиятельство во всем виновата. Она заставила Георгию заниматься неблаговидными делами, а ей, бедняжке, ничего и не оставалось, как только подчиниться. С того самого дня, как сквайр привел эту женщину в дом, нет нам покоя.
– Совершенно с
– Тут с вами не поспоришь. Но Георгия никогда не выезжала в Лондон, да и подходящих туалетов у нее нет.
– Я обо всем позабочусь, – заверил герцог. – Как только она найдет шпиона, я верну ее вам в целости и сохранности.
– А если узнает ее сиятельство? – всполошилась няня.
– Вряд ли ее сиятельство вернется сюда в ближайшие несколько дней. Если же это все-таки произойдет, сошлитесь на болезнь Георгии. Но, ни в коем случае, не говорите, куда мы поехали.
– Уж что-что, а тайны хранить умею, и, позвольте заметить, в этом доме их предостаточно. Но запомните, сэр, хотя мисс Георгии приходилось нарушать закон и совершать поступки, недостойные благовоспитанной девицы, она невинна и доверчива, как дитя.
– Не беспокойтесь, я позабочусь о ней.
– А откуда мне знать, можно ли на вас положиться? – проворчала няня.
– В глубине души вы уверены, что я не причиню Георгии зла, – спокойно ответил герцог.
Старушка внимательно посмотрела на него и, довольная, отвернулась к плите.
– Кувшин с горячей водой, чистая рубашка и галстук – за дверью в молельне. Конечно, можно было бы переодеться и в спальне – в доме сейчас никого нет. Но я подумала, что вы предпочтете молельню, сэр.
– Спасибо, няня, – сказал герцог и вышел из кухни.
Он торопился. Перед отъездом следовало привести себя в божеский вид.
Когда герцог вернулся на кухню, няня пыталась уговорить Георгию хоть что-нибудь съесть.
– Няню нужно слушаться, – назидательным тоном произнес герцог. – Поездка ожидается не из легких. И я не хочу, чтобы от голода у вас закружилась голова и вы свалились с лошади.
– Кто вам сказал, что я собираюсь падать с лошади? – возмутилась Георгия, метнув на герцога яростный взгляд.
…Спустя четверть часа они были в пути. Утро выдалось ясное, солнечное. Вскоре поместье «На семи ветрах» скрылось из виду. Герцог посмотрел на Георгию – она была очень бледна. Судя по всему, расставание с родным домом давалось ей нелегко.
Они проехали деревушку Литтл-Чедбери и пустили лошадей галопом по полю, словно ковром покрытому мягкой зеленой травой.
Георгия оказалась неплохой наездницей. И хотя ее лошадь не могла сравниться с норовистым жеребцом герцога, за несколько часов они
Опасаясь встретить знакомых, герцог решил не заезжать на большие постоялые дворы. Они ехали окольными дорогами, пока наконец не остановились на отдых в небольшой деревенской таверне. Расположившись за грубым деревянным столом, они плотно пообедали холодной ветчиной и сыром.
Покончив с едой, герцог обратился к Георгии:
– И все-таки, каким образом мачехе удалось добиться от вас беспрекословного повиновения?
Георгия, до этого весело щебетавшая, нахмурилась и замолчала.
– Прошу извинить, но эта тайна не только моя.
– Ради Бога, удовлетворите мое любопытство, – настаивал герцог. – Полагаю, я уже доказал вам, что мне можно доверять. И потом, после известных событий я не разрешу вам больше заниматься контрабандой.
– Ах, оставьте, пожалуйста! – воскликнула Георгия. – Чем бы я ни занималась в будущем, вас это не касается.
– Смею с вами не согласиться, – возразил герцог. – На месте убитого француза могли оказаться вы или кто-нибудь из ваших людей.
– Прежде нам всегда везло, – упорно стояла на своем Георгия.
– Всякому везению рано или поздно приходит конец – есть такая известная истина. Напомню вам еще одну: аппетит приходит во время еды. Согласитесь, весьма верная мысль, только она более всего подходит к вашей мачехе, не так ли?
Георгия потупила глаза:
– Да. Она все чаще посылает нас в море, а я вынуждена ей подчиняться.
– Интересно знать причину…
– Ради Бога, не требуйте от меня ответа.
– А если я донесу на вас? – медленно произнес герцог.
– Не думаю, что вы способны на подлость. Кроме того, вы в этом деле тоже замешаны, и вас постигнет та же участь, что и меня.
Трайдон рассмеялся:
– А вы, оказывается, можете постоять за себя. Вы правы – доносить на вас я не собираюсь. Но то, что между мной и вашей мачехой произойдет серьезный разговор и я заставлю ее оставить вас в покое, – это вам обещаю.
– С моей мачехой? – недоверчиво переспросила Георгия. – И вы всерьез рассчитываете, что она вам подчинится? Что бы вы ни говорили – я не посмею ее ослушаться.
– Почему?
Вопрос прозвучал резко и настойчиво.
– Не могу вам сказать. Я дала слово Чарльзу… – неожиданно вырвалось у нее.
– Так… – протянул герцог. – Оказывается, здесь замешан еще и Чарльз… Похоже, ваша мачеха знает о нем нечто такое, чем может его припугнуть. Чарльз был первым, кто начал перевозить грузы через Ла-Манш?
Георгия смотрела на герцога широко раскрытыми глазами. Кровь отхлынула от ее лица.
– Кто вам сказал? – пролепетала она. – Я, кажется, никогда не давала повода…