Контрабандист Сталина
Шрифт:
– Хорошо. Держите - и достою из сейфа два браунинга и по пачке патронов.
– Ух ты - услышал радостные восклицания гостей, как только они раскрыли упаковки.
Глава 23
– Это кто?
– смотрю на большинство молодых парней в пилотках с красным кантом в строю. Они будут пока охранять корабль на причале во время выгрузки. А другая часть наш специальный состав до Москвы. Составы без охраны сейчас бывает и грабят.
– Курсанты военно-инженерного училища - Потоцкий.
– Ты бы ещё школьников набрал. Где нормальные солдаты? Да они хоть раз у
– я крайне удивлён такой охране, да ещё и за мой счёт.
– Да не дают сейчас солдат. Все английский десант боятся или финскую провокацию. А в городе что делается. Теракты идут один за другим, милиция с ног сбилась, разыскивая контру. Забастовки и беспорядки постоянно. Ты знаешь, сколько мне сил стоило найти хоть таких?
Действительно после выступления Кутепова в Финляндии обстановка с терактами в СССР резко ухудшилась. Участились случаи убийства руководящих работников СССР. Плюс ещё и англичане летом "подкинули" 200 тысяч франков Кутепову на проведения терактов в СССР. В Ленинграде стало очень не спокойно, и это не считая постоянных забастовок на предприятиях и хаоса в городе. Но делать нечего, будем выкручиваться...
Груз грузят на маленькие грузовые двухосные платформы с двумя парами колёс, а не четырёх, как я привык в 21 веке. Из-за этого состав кажется каким-то игрушечным, а вокруг него бегают грузчики в колпаках-шако с красными бубонами. Потоцкий за бельгийские вещи довольно быстро договорился с бригадиром грузчиков, так я расплатился с рабочими. Чтобы они без проблем и боя выгрузили весь мой груз с судна. Всё это напоминает какой-то цирк, в котором я тоже участвую.
Наконец, уже поздно ночью, наш довольно длинный состав тронулся в путь, и мы поехали в Москву. С собой я взял только Самира, остальным запретил сходить с борта судна, которое утром поставят на рейд. Пообещал всему экипажу отдых в Германии. Для всех, кто будет спрашивать, мы ожидаем груз, который должны доставить. Но это и действительно так. Достигнута договорённость с местными властями, что на борт и к борту без нас никого не допустят.
Расположились мы в товарно-пассажирском более-менее нормальном вагоне посередине состава, который имел три пары колёс. Такое удобство обошлось мне в пятнадцать шинелей с комплектами одежды и пятнадцать пар ботинок. Я читал, что это очень дорого, но пришлось согласиться. Другого нет. Не в теплушке же мне ехать. Снаряжения я не давал. Да и не всё снаряжение взял с собой. Почти все сапёрные лопатки, ножи и фляги оставил на судне, взял только по десятку для показа. Кое-что уже ушло на оплату, продажу и обмен на продукты.
Небольшой переполох вызвал Беседовский, которого я окрестил предателем и расхитителем собственности СССР. Мы вечером с Потоцким и Андреем, одели на него шинель с будёновкой и запихнули в наш вагон в отдельный тамбур для ценного груза. Мне тоже пришлось свои хорошие европейские одежды сменить на старые советские из прошлого посещения.
С нами в вагоне ехал и старший у курсантов, Михаил Петрович Воробьёв. Тридцатилетний довольно опытный ветеран. Воробьёв доучивался в Военно-технической академии РККА под Москвой. Сейчас он зачем-то был в училище Ленинграде, где его тоже задействовали. Как говориться, с бору да с сосенки. Курсанты ехали в двух теплушках впереди и сзади состава. Ну, хоть с дисциплиной у них было получше, честно несли службу на остановках
– Александр Александрович я же просил, чтобы как можно меньше людей обо мне знало. Как же вы так?
– А как вы это себе представляете? Да ещё с таким количеством груза?
– Не знаю как. Собирайте свой собственный отряд, что ли. Ну, как-то так - выражаю я недовольство сложившийся ситуацией. Надо конкретно поговорить на эту тему со Сталиным. А-то что-то я начал подозревать, что мне крупно повезло, что я спокойно ушёл из Бельгии. Слишком, везде белогвардейцы активизировались.
По дороге, которая была намного лучше, чем с Ростова-на-Дону, читал местную прессу и сильно удивлялся. Толи мы забыли, как на самом деле было в двадцать седьмом в России, толи газеты сильно уж преувеличивают. Газеты "пестреют" фактами сопротивлению кулаков на местах колхозам и коммунам. Жгут поступающую технику, убивают трактористов и активистов, прячут хлеб и жестоко эксплуатируют крестьян. Кулаки и зажиточные крестьяне отказываются продавать зерно по цене, что ранее достигнутым соглашениям. Ну и хватает многое другое.
– Сплошной бардак в деревне и в стране - произнёс я вслух о прочитанном и увиденном в порту Ленинграда. Мусор на причалах, шатающиеся непонятные личности, и непонятно кто за что отвечает. Тут действительно "страну и людей в чувства" без террора не приведёшь.
Пролистал я ещё и интересную книгу, опубликованную в 1926 году под названием "Земля Санникова, или Последние онкиолы", которую читал Андрей. (Первую попытку разгадать загадку "Земли Санниковой" предпринял ещё адмирал П.Ф. Анжу - прим. Автора.)
Ехали мы сутки. Наконец нас поставили в каком-то освещённом закутке на окраине Москвы в загороженной округе с хорошей охраной. Тут располагались какие-то склады с небольшими козловыми кранами. Скорее это склады резерва страны.
Утром Потоцкий куда-то сходил и с кем-то говорил. К десяти утра нам выделили грузовичок-фургон со стеклянными окнами на базе автомобиля АМО-Ф15.
– Вот на этом мы и поедем, а весь груз постоит здесь под охраной. О курсантах тоже позаботятся - вернувшись, ввёл нас в курс Потоцкий.
Полфургона мы забили моими вещями и сумками. В кабине поехал Потоцкий с водителем, показывая дорогу. Внутри фургона на тюках с бельгийской формой устроились я, Самир, и Беседовский. Андрея я оставил охранять именно свой груз, с наказом, чтобы без меня его не сгружали. Ящики с фабричным оборудованием меня теперь уже не очень интересовали. Главное что я всё доставил. Беседовский уже смирился и как-то подозрительно притих на тюке. Кроме пистолетов и ножа-стилета на левой руке, в руках в фургоне я сжимал винчестер в подарочной упаковке. Вот не спокойно у меня на душе и всё-тут. Даже не знаю с чем это связанно. Какое-то дурацкое предчувствие, что всё плохо.
Через полтора часа мы были на месте. Оказывается я жил не далеко от складов, и этот район довольно неплохо охранялся...вот только не достаточно.
Въехав во двор с открытыми воротами и остановились, не доезжая крыльца около двадцати метров. Я наблюдаю "интересную" картину, где вдоль забора стоит десяток рабочих. Перед ними ходит военный, размахивая наганом и что-то говорит. На высоком крыльце-веранде, ещё трое военных о чём-то спорят между собой. Около крыльца большая куча вещей и мебели, явно вынесенная из дома.