Контрабандист
Шрифт:
– Хорошо. Истинная цель экспедиции, если ты еще не понял, – научные изыскания.
– Что-о-о?!! – У меня отвисла челюсть. – Эти гамадрилы с пулеметами – ученые?!
– Успокойся. Они не ученые, они наемный персонал, который выполняет заказ ученых. Еще один союз грубой силы и тонкого интеллекта, эффективная схема достижения любой цели. Ученые исследуют очередной объект, военные их прикрывают, а господин Марциони им платит, но он хотел бы точно знать, на что идут его деньги. Яйцеголовые обладают редкой способностью покрывать свои планы и действия туманом из наукообразной каши. Твоя миссия –
– Бред полнейший. При чем тут я? Здесь нужен научный эксперт с пятью дипломами и большой головой.
– Не горячись. Сначала от тебя много не потребуют. Походи там, осмотрись, прочувствуй настроение… Конечно, заведи побольше друзей. Наверняка среди них окажется как раз такой эксперт…
– Вот оно что, – раздосадованно вздохнул я. – Вам нужен резидент.
– Ну, я бы не бросался такими словами. Мы же с тобой не шпионы какие-то, да? Мы бизнесмены, мы оперируем аналитическими данными, которые получаем из различных источников. Кто лучше тебя, Грач, в подобной ситуации подберет нам небольшой штат компетентных и в то же время общительных людей? Это вполне привычное для тебя дело – давать людям немного подзаработать, согласись.
– Привычное, – неохотно согласился я.
– Суть исследований мы откроем тебе чуть позже, у нас еще полно времени. Но учти, после этого обратной дороги нет.
– Да ее и сейчас нет, – негромко заметил я. Потом спросил: – А собственно, чего вы со мной так возитесь? За что такая честь? Своих соглядатаев мало, что ли?
Бинго грустно улыбнулся.
– Видишь ли, Грач, господин Марциони был очень недоволен, когда узнал о вашей неудаче. Я имею в виду происшествие на нуль-портале. Не удивляйся, он знает все. Очень неосмотрительно со стороны капитана Дэбы было открывать тебе пункт назначения.
– А как же иначе? – удивился я. – Как я проведу судно, если не знаю, куда?
– Впрочем, тебе хорошо заплатили, да и репутация твоя отнюдь не плоха – в определенном смысле, конечно. Можно было бы довериться. Но, Грач, ставки в нашей игре столь высоки, что жизни людские стремительно падают в цене.
– Ого, – тихо изрек я.
– Ага… И все же отправлять тебя в небытие было бы просто расточительно. Гораздо выгоднее поставить в строй. И клянусь, если дело будет сделано, ты вернешься домой с чистой совестью и образцовой биографией. Кроме того, ты навсегда забудешь, что такое пресмыкаться перед зажравшимися таможенниками и пограничниками. Это они будут перед тобой ползать и клевать с твоих рук.
– Они и так клюют, – усмехнулся я. – Меня вот еще волнует: не попаду ли я под статью о каком-нибудь промышленном шпионаже… Стыдно признаться, но лицензии на детективную деятельность у меня нет.
– Грач, тебе не о лицензии надо сейчас думать, – хищно улыбнулся Бинго. – А о том, чтобы вернуться к своим потаскушкам, и желательно не с пустыми штанами, понимаешь? А про шпионаж ты зря. Ни о каком шпионаже речь не идет. Ты будешь легально работать в космической лаборатории, и тебя будут знать как официального представителя инвестора. Мы, кстати, именно туда сейчас и направляемся.
– Что ж… Может, скажете, на какой срок я застрял в ваших
– Сейчас на рассмотрении годовой план исследований, а потом…
– Что?! Годовой? Я должен год торчать неизвестно где?
– Пока год, – спокойно ответил Бинго. – А там – поглядим. Может, и не понадобишься. Может, самому понравится.
– Уму непостижимо! Я думал, провожусь с вами недельку-другую, а тут – целый год!
– Можешь отказаться, – Бинго вновь хищно улыбнулся.
– Да если б мог – ноги б моей тут уже не было! Но вы же, сукины дети, все рассчитали, все подстроили! – Я остыл так же резко, как вспыхнул. Устало махнул рукой. – С такими, как вы, бесполезно спорить.
– Это самое разумное, что ты сегодня выдал, Грач. И, пожалуй, хватит на сегодня светских бесед. Мне осталось только сказать тебе: «Фас!»
– Когда я приступаю?
– Уже приступил. Сейчас ты уединишься в каюте и сочинишь подробненький отчет о своей прогулке на Луну-один. Справишься?
– Терпеть не могу писанину. Может, я так расскажу?
– Нет, Грач, ты все опишешь и поставишь подпись. А если у меня возникнут дополнительные вопросы, тогда поговорим.
– Но предупреждаю, колоть в меня нейролептики бесполезно. Во-первых, скрывать мне нечего, поскольку я ничего такого и не видел. Во-вторых, могу под этим делом такой херни наговорить, что вы со своими мозгоправами сами пожалеете. И еще, верните мне мои часы. Они мне дороги, как память.
– Какая память, Грач? – насмешливо проговорил Бинго. – Что тебе может быть дорого, кроме денег? На, хватай, – он вынул часы из ящика стола и швырнул мне. – Не нужны никому твои нищенские крохи.
– Вот так, денежки счет любят, – строго проговорил я и спрятал свое маленькое состояние в нагрудном кармане.
– Какие будут пожелания? Помыться, переодеться, перекусить?
– Переодеться, – кивнул я. – Но сначала помыться. И перекусить. И если можно, парочку массажисток в ванную. Если не трудно, китаянок или малаек. И хорошо бы дворецкого в номер.
– Приятно видеть, что ты еще способен шутить, – проговорил Бинго с некой двусмысленной интонацией и вышел из каюты.
А я, отложив на потом составление своего первого доноса, принялся размышлять на тему: как мне сбежать из этой компании и при этом сохранить содержимое штанов в целости.
Едва дождавшись герметизации шлюзов, Дэба выскочил на трап и вытянулся перед генералом Бетховеном.
– Господин командующий…
– Вольно, – отмахнулся генерал. – Пошли ко мне.
В каюте у генерала они обнялись.
– Ну, здорово, батя, – выдохнул Дэба.
– И тебе того же. Ох, тяжко было тебя ждать, парень…
Он разлил по рюмкам бренди.
– За твое благополучное возвращение.
– Мне можно побольше, – произнес капитан, покосившись на микроскопическую дозу.
Бетховен рассмеялся и передал ему стакан из бара.
– Наливай сам, сколько надо. Что, сынок, несладко пришлось?