Контракт / Контракт. Я заберу тебя
Шрифт:
– Жаль, врач мой не успел тебе защиту поставить. Тогда бы ты с последствиями не разбиралась.
– Это… приятные последствия.
– Хорошо, если считаешь так. Тогда я рад за тебя, хотя понимаю, что наверняка тебе было очень сложно.
Приходится напомнить себе, что Белоусов не знает, о чём говорит. Не знает, что Маруся – его дочь…
«Так скажи ему!» - вопит внутренний голос.
Однако этот мужчина и мысли не допускает, что ребёнок может быть от него. Богдану проще представить, что я, убегая, быстро под кого-то легла и залетела
Но я не могу вымолвить и слова.
– Мне надо уехать на несколько дней. Порешать кое-какие дела, потом я вернусь, и вам сделают новые документы, Алина. И тебе, и дочери.
– Мой ответ по-прежнему «нет», - напоминаю.
– Мой ответ по-прежнему «не волнует твоё нет, ты едешь со мной, и точка». И не думай бежать, не получится. Я тебя везде найду.
– Ты болен!
– Возможно, - усмехается.
– Болен тобой, но это ничего не меняет.
Он кладёт руку мне на плечи, притягивает ближе, а я почему-то не сопротивляюсь. Мягкие губы накрывают мои. Этим поцелуем он ничего не требует, наоборот, даёт. Ласку и тепло, даже какое-то подобие нежности. А ещё просит запомнить, что у него конкретные намерения, и моё «нет» реально ничего не значит перед ними. Он так решил, а значит, так и будет.
Когда ГлавГад уходит, я сижу в ступоре, не понимая, а что дальше?
У меня совсем нет вариантов как поступить. Любая попытка уехать ещё сильнее обострит ситуацию, да и не хочу я никуда бежать. Устала уже. Набегалась. Да и потом, как я Альбину Сергеевну брошу? Этот момент меня больше всего беспокоит. Прикипела я к ней всей душой, а она – к нам. Нормальных родных у меня никогда не было, поэтому, впервые сблизившись с человеком настолько сильно, мне сложно будет оборвать все связи.
Только сдаваться на милость Богдану тоже не хочу.
Мне надо подумать, что сказать ему. Я могу действовать только словами, воззвать к разуму, предложить альтернативу, все остальные методы с ним не работают.
***
Несколько дней проходят спокойно. Богдан уехал, и жизнь вроде как вернулась к своему обычному течению. Мой телефон молчит, и я немного нервничаю. Хочется верить и знать, что с Белоусовым всё в порядке. Ничего не могу поделать, это волнение за него сильнее, чем несогласие.
В один из вечеров снова замечаю назойливый серый седан по пути домой. Странно, Богдан ведь сказал, что уедет из города на некоторое время. Может, он нанял кого присматривать за мной и Марусей? С него станется.
Либо он уже здесь, но не показывается?
Либо это вообще другая машина?
Мало ли серых седанов на свете?
Контракт. Я заберу тебя. Глава 9
Я закрываю бумажный стаканчик крышечкой, ставлю на прилавок.
– Ваш латте, - вежливо говорю, даже не поднимая глаз, потому что сотовый, лежащий под стойкой пиликает.
Приходит сообщение от Богдана, что он вернулся и нам надо встретиться. Ну, хоть спрашивает,
Хочу убрать руку, но чьи-то пальцы обхватывают мои и не дают сдвинуться с места.
Вскидываю взгляд и замираю… Рот приоткрывается в немом вскрике.
– Нет, - шепчу потрясённо, а потом смотрю по сторонам.
Куда делась девушка, заказавшая латте с собой? Я ведь точно помню, что это была девушка.
– Алина… - скрипучий голос бывшего совсем не такой, как я его помню.
Задыхаюсь от паники.
Нет, слишком много призраков в моей жизни для одной недели.
– Саша… я… Саша отпусти… - Но он не реагирует. – Отпусти, горячо же.
– Прости, Алин…
Он убирает ладонь, а мне хочется схватить стакан с обжигающим кофе, плеснуть в него и убежать, пока не случилось ничего непоправимого.
Сейчас утро, и в кафе почти нет народа. Одна парочка за дальним столиком и одинокий мужчина, листающий телефон – вот и все посетители. Напарница моя придёт только к десяти.
– Ты можешь выйти? Нам надо поговорить.
Отрицательно мотаю головой.
Фиг два я отсюда выйду. Стойка – хороший барьер. А если и выйду, то только бегом и через чёрный ход.
– Как ты меня нашёл?
– Не я, другие.
– Кто другие?
– Другие… опасные люди.
– Он наклоняется ниже. – Я на них работаю, Алина. К сожалению, раз связался, уже не выбраться. Но… я бы мог помочь тебе. Я ведь просил тогда… в записке… подождать. Я бы помог…
Глаза у него блестят, зрачки бегают. Думаю, он врёт. Ни черта бы он не помог. А сдал бы меня кому надо, чтобы те «другие», как он их называет, поговорили со мной насчёт Богдана, выведали информацию, поняли, что мне известно… а дальше можно было бы и в бетон закатать…
Или просто пристрелить как ненужного свидетеля. Чего раствор на какую-то девицу тратить?
Сглатываю, смотрю куда угодно, но не на него. Ищу пути отступления, пока не понимаю, как действовать.
– Я… очень испугалась. Я и сейчас… боюсь. Зачем ты пришёл? Зачем меня ищут?
– Алина.
– Он тянется ко мне, а я отшатываюсь, прячась за профессиональной кофемашиной справа.
Чтобы меня поймать, ему придётся пройти за прилавок.
Сашины кулаки сжимаются на стойке.
Он не особо изменился, разве что похудел, и кожа как-то пожелтела, будто он превратился в заядлого курильщика.
– Алина, тебе надо поехать со мной. Белоусов мстит.
– Он погиб тогда, ты же сам знаешь.
– Нет… - качает головой. – Он не погиб. И он мстит. Ты не представляешь, какую он участь приготовит тебе.
– Мне? Участь? Я… я вообще тут ни при чём. Уходи, оставь меня. Я не желаю иметь ничего общего с вашими разборками, - шиплю на него. – Мне хватило того, что было два года назад. У меня нормальная спокойная жизнь. Не хочу знать ни тебя, ни Белоусова.
Саша меняется в лице и хмыкает.