Контракт / Контракт. Я заберу тебя
Шрифт:
– И что?
Следующая моя фраза тонет в глубоком поцелуе. И когда его руки ныряют мне в трусики, я осознаю, что на мне нет ничего, кроме нижнего белья.
Пальцы врезаются во вход. Там влажно и горячо, и ноет от желания. Потому что я вмиг возбуждаюсь от одного его вида, от запаха. Чёртовы импульсы бьют по нервам. Сама хочу накинуться на него, чтобы прибить за то, что я больше двух лет считала его мёртвым.
– Нет, Богдан, - пытаюсь оттолкнуть, - так нельзя.
– Можно.
Он просто рвёт моё
– Нет, - протестую слабо.
Потому что я сама слаба. Дрожу от предвкушения и страха.
И ахаю от наслаждения, когда горячий член прижимается к влажному входу.
– Нет… - Это моя последняя попытка, прежде чем головка раздвигает складки и двигается внутрь.
Как всегда: растяжение на максимум. Здесь не совсем удобно, но нам обоим уже плевать.
– Сейчас, девочка, сейчас. Давно не было, да? – бормочет Белоусов. – Это хорошо, что давно не было. Ты моя… только моя… моя…
Давно не было? Никого не было… с тех пор никого.
Не до отношений было, не до секса, да и не хотела я.
Стиснув зубы, я молчу, не желая сообщать ему об этом.
Резкие толчки эхом отдаются в нервных окончаниях. Ощущения такие острые, будто я скольжу по лезвию конька, вышибающего искры обжигающе холодного льда.
Потому что это неправильно. Потому что так нельзя. Даже если очень хочется.
Богдан трахает меня, зажимая ртом мои губы, чтобы слишком громко не стонала, хотя, уверена, какой-то шум мы всё-таки производим. Он яростно врезается в меня, потом нежнее, потом его снова накрывает.
Кажется, мы приходим к финалу вместе. Я почти оседаю на пол, он сжимает меня до хруста в костях и кончает, не выходя. Внутри горячо и мокро. Перед глазами туман.
Меня накрывает очередной волной осознания, что он здесь… и он живой…
– Как? Как это… как это возможно.
Ныряю пальцами в его волосы, чувствуя жёсткую текстуру.
– Как возможно?
Контракт. Я заберу тебя. Глава 5
Слава не понимает, что со мной случилось. Я выхожу из магазина без покупок, белая как мел. Хватаю его за плечо и прошу отвезти меня домой.
– Вот так сразу? Мы же собирались ещё…
– Вот так, Слав, мне очень надо. Пожалуйста.
– Это всё, что я могу из себя выдавить.
Меня до сих пор колотит.
Он, видимо, замечает моё нервное напряжение, потому что наклоняется и заботливо спрашивает:
– С тобой всё хорошо? Не заболела?
– Н-нет.
Мотаю головой отрицательно.
Конечно, я не заболела. Всего лишь встретила призрака из прошлого, который трахнул меня в кабинке для переодевания пять минут назад. Но об этом я, безусловно, Славе рассказывать не стану.
– Ты что, плакала?
Следы слёз
– Какие-то новости? Кто-то расстроил? Или обидел? Я могу помочь? – Вопросы сыплются из Славки один за другим.
– Поехали домой, пожалуйста, - прошу без пояснений, и он сдаётся.
– Хорошо, как скажешь.
Слава не спорит больше, отвозит меня до дома, интересуется, надо ли подняться в квартиру, возможно, вызвать врача.
– Мне просто надо… поспать. Отдохнуть. Это всё работа.
– Плохие новости с работы?
– Ага. И ещё я… переутомилась, - вру напропалую.
Всю дорогу до дома я выглядывала машину Богдана, но так и не поняла, ехал ли он следом. Мы договорились встретиться позже и поговорить.
Только когда это позже наступит, я не уточнила.
Руки трясутся, ноги дрожат, когда поднимаюсь на этаж и пытаюсь попасть ключом в замок. Раз на седьмой это удаётся.
В квартире никого. Альбина Сергеевна с Марусей ещё не вернулись, а ГлавГад не настолько изобретателен, чтобы просочиться в щель и поджидать на месте.
Кидаю пакеты на пол в коридоре. Прислоняюсь к стенке спиной и съезжаю вниз.
Всё… слабость… и слёзы.
Плачу, как давно себе не позволяла.
И ощущения странные. Смесь обиды и облегчения. И непонимания: а что дальше?
Мне хочется рвать и метать. И швырнуть чем-нибудь в стену.
Последние два года я сдерживала себя в эмоциях, и вот сейчас больше не могу.
Не знаю, сколько я так реву взахлёб. Минут десять-пятнадцать точно. Наконец, держась за стену, поднимаюсь и иду умываться. Надо взять себя в руки. Так нельзя… нельзя…
И дело не в контракте. Мы оба прекрасно понимаем, что я свободна от него. Что нельзя быть связанной с «мертвецом». Богдан его просто так упомянул, чтобы разозлить, но злости нет. Вместо этого ужасное облегчение, что он жив.
Только вот выходит: мой относительно спокойный мир в очередной раз переворачивается.
Примерно через полчаса возвращаются мои. Я кормлю ужином дочь и Альбину Сергеевну. Потом у нас вечерние купания, тихие игры, сказки и сон.
Мыслями я где-то далеко. Всё делаю на автопилоте. Дочь не чувствует моего напряжения, а вот Альбина Сергеевна уточняет:
– Со Славиком поссорилась?
– Нет. Всё хорошо.
– Непохоже, - делает вывод.
– Я… я не уверена, что он тот, кто мне нужен.
Конечно, он не тот… Тот, что мне нужен, восстал из мёртвых и всё равно недосягаем.
Вспоминаю все поступки Богдана, его слова и дрянное отношение. Навряд ли он изменился…
А ещё помню, как он говорил, что детей не любит. Когда узнает, что у него дочь, как поступит? А может, он уже в курсе? Нет…не в курсе. Видимо, понимает, что у меня ребёнок, а вот от кого – не выяснял, иначе бы сразу мне всё выкатил.