Контракт на любовь
Шрифт:
— Дэн… Денечка… любимый мой… — рыдала девушка, всхлипывая и давясь собственными вдохами. — Пожалуйста, не оставляй меня…
Дождавшись, пока её истерика немного утихнет, Вадим положил руку на её плечо.
— Почему же ты мне ничего не сказала? — спросил он снисходительно, но и с лёгкой укоризной.
Вероника вздрогнула всем телом и, обернувшись, оторопело уставилась на него.
— Я ведь тебя несколько раз спрашивал…
Ужас в её глазах сменился отчаянием, а потом — тупой покорностью судьбе.
Вадим присел перед ней на корточки.
— Я же обещал помочь. Почему ты мне не сказала?
Вероника вытерла лицо тыльной стороной ладони, глядя на него с подозрением.
— Ты? Помог? — хрипло переспросила она и усмехнулась. — С какой стати? Я нарушила пункт о моногамии в тот самый момент, когда подписала твой чёртов контракт.
Вадим улыбнулся одним уголком рта:
— Я не только юрист, но ещё и живой человек.
— Твоя дочь утверждает иначе. — На лице Вероники забрезжила робкая надежда, но она тут же постаралась от неё избавиться: — И история с контрактом это подтверждает.
Вадим прикрыл глаза и засопел:
— Да уж, тут я дал маху. Но мы все иногда совершаем ошибки, верно?
Вероника потупилась. Вадим подал ей руку и помог подняться.
— У меня есть знакомый нейрохирург в Краснодаре. — Больше, чем через одно рукопожатие, но это несущественные детали. — Я уже созвонился с ним, он готов взяться за твоего Дениса в самое ближайшее время.
Вероника побледнела, прикрыла пальцами опухшие от слёз губы.
— Ты серьёзно?
— Ну конечно серьёзно! Неужели ты думаешь, что я стану шутить такими вещами, когда рядом человек умирает?
— А как же… деньги?
— Я решу это. Дешевле, чем за миллион.
Вероника положила руки ему на предплечья.
— О, Вадим, я верну тебе всё до последней копейки! Я клянусь, устроюсь на две работы, недоедать буду, но…
— Успокойся, успокойся, — он мягко погладил её по плечам. — Не нужно недоедать. И Денису, наверное, понадобится твоё внимание… если всё пройдёт успешно. Ты вернёшь, я согласен, но спешки никакой нет.
Вероника закрыла ладонями уже всё лицо и снова заплакала:
— Господи, как же стыдно… я собиралась поступить с тобой… я… мне нет прощения…
Вадим кивнул пару раз:
— Спорить не буду, это было отвратительно. Но… я не знаю, как сам повёл бы себя, если бы судьба поставила меня в подобное положение. Впрочем, ты поступила глупо, не доверившись мне. Ты же понимаешь, что в наше время нетрудно выяснить всё и без твоих откровений…
— Я не подумала об этом. А промолчала, потому что боялась, что ты поступишь как истинный юрист — разорвёшь контракт на законном основании и оставишь меня ни с чем. А я в таком отчаянии, в каком не была никогда в жизни…
Они расстались возле скорой, на которой Денис вместе со своей невестой отбывали в Краснодар, где их уже ожидала готовая операционная. Вадим отбыл в Сочи в гораздо лучшем настроении, чем ехал накануне в Ростов, хотя другой, не менее, а то и более важный вопрос его жизни пока не был решён.
Сотрудничество с Инессой Волчковой было безжалостно отменено. Она примчалась в офис, заигрывала и подлизывалась, потом подкупала и повышала ставки, затем — истерила и угрожала. Но Вадим был непреклонен. У него в кармане всегда оставался козырь — иск за клевету — обычно он до дрожи пугал всех заигравшихся в оскорблённое достоинство. Сработал и тут. Инесса ушла несолоно хлебавши. Позднее Вадим услышал от знакомых, что она немало крови свернула своему бывшему мужу, но оставить его без штанов ей не удалось.
Мероприятие в понедельник было назначено на семь. Вадим должен был явиться в восемь, якобы только чтобы завести подарок. Он и не планировал задерживаться — чашка чая, пара непринуждённых фраз с Лидиным женихом — этого хватит, чтобы составить впечатление. У Вадима глаз был намётан.
Но всё пошло немного не так: парочка опоздала из-за пробок, а Вадим приехал чуть раньше. Он хотел понаблюдать за компанией со стороны, но столкнулся с ними в проходе, и лицо Лидии мгновенно приобрело пятнистую раскраску: бледную с яркими пятнами на щёках.
— Здравствуйте, Вадим Романович, — холодно, немного испуганно произнесла она. — Не ожидала вас увидеть…
Никита — худощавый парень в инвалидном кресле — уставился на Вадима враждебно. Он был одет, как Гарвардский студент: вельветовые брюки, рубашка, свитер с ромбиками и V-образным вырезом, кожаные оксфорды*. Смазливый, гладко выбритый. Придраться не к чему, но это-то и раздражает.
— Добрый день, — Вадим заставил себя улыбнуться и протянуть руку сопернику. — Я Вадим, отец именинницы.
— Наслышан о вас, — процедил сквозь зубы Никита и руку подал, но вяло, и быстро отнял.
Вадим повернулся к Лидии:
— Я только на минуту освободился, решил завезти Алисе подарок — и сразу уезжаю.
На её лице промелькнуло облегчение.
Они втроём прошли к столу, где, как на иголках, ёрзала Алиса и неподвижно застыла её бабушка. Она, по всей видимости, не признавала смысла в этом мероприятии.
— Малыш, это тебе, — Вадим протянул дочери ею же приготовленный пакетик с какой-то мелочью.
— Спасибо, пап, — нервно ответила она и посмотрела на других двух гостей.
— Поздравляю, Алисочка! — обняла её Лидия. — Познакомься, это Никита…
Почему-то она не сказала «мой жених» — это было парадоксально приятно Вадиму.
Никита улыбнулся весьма обаятельно и протянул Алисе руку намного охотнее, чем её отцу.
— Привет! Наконец-то мы увиделись. Лида только и говорит, что о тебе.
— Правда? — смутилась Алиса.
— Целыми днями!
Они стали располагаться, потом вручать подарок — шёлковые балетки с вышитой на них пайетками короной — потом взялись разглядывать меню. Как только суматоха улеглась, Вадим со вздохом сказал: