Контракт. Брак не предлагать

Каблукова Екатерина

При звуках шагов Кьер повернул голову. Аметистовые глаза весело блеснули, но их обладатель удержался от язвительных замечаний, хотя, судя по ехиному выражению лица, они так и вертелись у него на языке.

— Привет! — тихо сказала Донна.

— Привет, — отозвался Кьер, слегка потягиваясь и намеренно демонстрируя великолепно сложенное тело. — Как спалось?

На секунду девушке захотелось ошарашить его тем, что сама узнала вчера и посмотреть, как быстро бывший муж вскочит с кровати, но Донна сдержалась, понимая, что сейчас слегка не в форме. Девушка предпочла отшутиться:

— Если

я скажу, что без памяти, это может быть использовано против меня?

— Скорее, это укор мне, — весело подхватил Кьер. — Обычно женщины запоминают ночь, проведенную со мной.

— Восхитительная самонадеянность, мистер Сонг!

— Стараюсь соответствовать ожиданиям, мисс О’Доннал!

Донна покачала головой и села к зеркалу, сдернула полотенце и начала бережно распутывать волосы. Всматриваясь в отражение комнаты, девушка заметила, что Кьер перевернулся на бок и наблюдает за ней, подперев рукой голову. Грифельно-серое тело контрастировало с белоснежными простынями на кровати. В памяти всплыли слова Джона (о цветных…), затем воображение нарисовало картину, как это могло быть ночью: алебастрово-белое и грифельно-серое. Горячий шепот и тяжесть навалившегося тела, почти невидимого в ночи. Гребень с глухим стуком упал на пол. Донна вздрогнула и поспешно наклонилась за ним, надеясь, что Кьер не прочитал ее мысли.

— Просто как в старые добрые времена, — промурлыкал мужчина, когда девушка выпрямилась.

— Только тогда мы не могли позволить себе лучший номер в самом дорогом отеле этого города, — сухо отозвалась она, все еще сердясь на себя за недавние мысли.

Адвокат кивнул:

— Верно. Все меняется. Не правда ли, Донна?

— Да, — она встала и подошла к кровати, — расскажешь, как ты вчера оказался в пабе?

Мужчина улыбнулся:

— Томас мне позвонил.

— Томас? Зачем?

— Ну, … он сказал, ты у него в пабе и что, судя по блеску в глазах, явно жаждешь напиться до белых чертиков. Я не мог не составить тебе компанию в столь благом деле.

— А как же твоя новая подружка? — это сорвалось с языка, прежде, чем Донна успела подумать. Кьер нахмурился:

— Какая подружка?

— Красноволосая певица с божественным контральто! Она поет в пабе.

— А… Молли, — к её удивлению, Кьер рассмеялся, — Она не моя подружка.

— Но ты…

— Недавно провел с ней ночь, да, признаю… — он потянулся, — Но проснувшись утром, мы решили не брать на себя обязательств.

— Это гадко!

— Нас устроило. Впрочем, если ты считаешь, что я виноват, я не буду отрицать и даже готов заплатить штраф полиции нравов в твоем лице. Как насчет завтрака в номер?

— Я не голодна, — мысль о еде вызывала отвращение, к тому же девушке было обидно, столь поверхностное отношение Кьера ко всему происходящему. Красноволосая певица заслуживала большего, хотя, не Донне решать. — Только каппи, если можно.

— Я закажу на свой вкус, — проинформировал Кьер и повернулся к сенсорной панели над кроватью, выбрал нужный раздел и сделал заказ, на секунду отвлекся. — Как насчет шампанского?

— С утра? — ужаснулась девушка, хотя мысль о холодном напитке, пузырьки которого приятно лопались на языке, показалась соблазнительной.

— Брось, Донна, ты вчера напилась, и у тебя

должна сейчас гудеть голова. Шампанское поможет.

— Ты так уверенно это говоришь…

— Да, у меня есть опыт, ты же это имела в виду, верно? — Кьер снова усмехнулся, став похож на того студента, который когда-то давно предлагал ей свою футболку.

— Верно, — Донна вновь отвернулась к зеркалу, подавив в себе желание присесть на край кровати и взъерошить ему волосы, как делала когда-то. Кьер подмигнул, прекрасно зная, что бывшая жена смотрит на его отражение, затем встал, сладко потянулся и пошел в ванную. Зашумела вода.

Воспользовавшись тем, что осталась одна, девушка оделась, присела на край дивана, осторожно отодвинув вещи своего мужа. Еще раз задумчиво взглянула на них, гадая, что же могло произойти этой ночью, и, главное, как это может повлиять на тот факт, что они до сих пор женаты. Погруженная в раздумья, она пропустила момент, когда Кьер вышел из ванной в одном полотенце, обмотанном вокруг бедер. Вода с белых волос тонкими струйками стекала на плечи

— Завтрак еще не привезли? — осведомился он, разваливаясь в одном из кресел. Словно в ответ на его вопрос в дверь постучали и в комнату вполз робот-коридорный, толкая перед собой тележку с заказанным завтраком. Посередине возвышалось ведерко с бутылкой шампанского.

— Приятного аппетита, — пожелал робот механическим голосом и удалился. Кьер встал, открыл бутылку и разлил шампанское по бокалам, протянул один Донне. — Твое здоровье!

Девушка молча отсалютовала, сделала несколько глотков и поставила бокал на столик:

— Спасибо.

— Полегчало?

— Да, немного, — ей даже хватило сил налить каппи из серебряного графина в белую фарфоровую чашку, на боках которой красовался вензель отеля. Донна вспомнила о еще одном вензеле — черном, украшавшем плечо, и покачала головой.

— Видишь, я знаю толк в похмелье, — Кьер улыбнулся и внезапно спросил. — Во что ты вляпалась, Р’енна?

— Что? — девушке удалось сохранить видимость спокойствия, хотя рука дрогнула, и несколько капель каппи пролилось на блюдце.

Стремясь выиграть время, Донна тщательно промокнула темные пятна тканевой салфеткой и с деланым удивлением посмотрела на мужчину, сидящего в роскошном кресле напротив. Почти полностью обнаженный, он казался еще опаснее.

— Я хочу знать, что заставило тебя изображать свою кузину, рискуя получить обвинение в мошенничестве! — аметистовые глаза буквально впились в лицо бывшей жены.

Сам Кьер чуть подался вперед, ноздри хищно раздувались. Донне не стоило труда представить себе, как этот человек ведет допрос свидетелей, только, конечно, в костюме, а не в полотенце, готовом вот-вот соскользнуть стела. Именно полотенце придало ей сил. Девушка спокойно поставила чашку на стол и небрежно откинулась на спинку дивана:

— К чему эти вопросы?

— Донна, ты появляешься в Куинси, выдавая себя за кузину, которая, судя по ведомостям, настолько глупа, что на экзамене и двух слов связать не может. А ведь в случае, если тебя раскроют, ты можешь лет на пять оказаться в тюрьме. Ты отрицаешь все, и потом вдруг приходишь в паб, где тебя слишком хорошо знают, и напиваешься, совершенно не скрывая свое имя!