Контролируемая авария

Антарес Наталья

–Я больше не могу! – решительно заявила я, волевым усилием отводя неотрывно прикованный к изувеченным останкам Стеклова взгляд, – если для тебя настолько критично посмотреть на свой труп, ищи его самостоятельно, а с меня хватит!

–Хорошо, – безразлично кивнул Урмас, – я позову тебя, когда найду твое тело. У тебя есть особые приметы?

–Есть, но тебя они не касаются! – отрезала я, – и вообще, мне всё равно, найдешь ты мой труп или нет, у меня уже и без того отпали все вопросы. Мне предельно ясно, что я умерла и очнулась в аду, где нам обоим самое и место. И ты напрасно считаешь, что тебе станет легче, если ты увидишь свое мертвое тело. Ад в твоей душе, Урмас, и ты никуда от него не денешься. Не понимаю, куда ты

так спешишь, у нас впереди целая вечность мучений! И они только начинаются, вот увидишь, скоро все погибшие поднимутся из своей братской могилы и спросят тебя: «За что ты нас убил? Что мы тебе сделали? Мы просто хотели долететь из пункта А в пункт Б!» И, черт возьми, я всем сердцем желаю, чтобы это произошло как можно скорее!

Ответа на мою проникновенную тираду предсказуемо не последовало. Второй пилот повернулся ко мне спиной и твердой походкой направился к обломкам кокпита, а я в изнеможении опустилась на колени, закрыла лицо ладонями и мелко затряслась в беззвучных рыданиях. К мокрому снегу прибавился ветер, и вопреки расхожим стереотипам об адском пламени, меня вдруг охватил озноб. Ноги в капроновых колготках замерзли, под блузку проник неприятный сырой холод, а из рта вырвалось облачко пара. Вот тебе и Геенна Огненная, так и насмерть закоченеть недолго…Стоп, я же и так мертва, а значит, опасаться мне нечего, если это, конечно, не пытка такая: умри и снова воскресни, переживи падение самолета заново, и опять всё с начала…

Слезы бесконтрольно катились у меня по щекам, размазанная тушь щипала глаза и оставляла на щеках черные дорожки, а я все плакала и плакала, не в состоянии унять неудержимые соленые потоки. Я до такой степени погрузилась в бездонную пучину своих неподъемно тяжелых мыслей, что напрочь потеряла счет времени. Здесь, в преисподней, время текло иначе, оно было вязким и тягучим, как болотная жижа, и я даже не пыталась сориентироваться, насколько долго я пребывала в оцепенении. Я не хотела открывать глаза, я мечтала выключить мозг и провалиться во мрак, но жестокая реальность моего персонального ада была такова, что я ни на долю секунды ни могла абстрагироваться от крушения авиалайнера и от второго пилота Урмаса Лахта.

–Я ничего не понимаю, – признался Урмас, бесцеремонно выдергивая меня из мягких объятий спасительной отстраненности, – я проверил почти все крупные фрагменты кокпита, но не нашел никаких следов своего тела. И твоего тоже.

–Я же тебе говорила, – напомнила я, однако, менять неудобную позу принципиально не стала, хотя ушибленный копчик и относился к ней с явным неодобрением, -из этой каши не каждый эксперт сможет ДНК выделить…Странно, что до тебя это сразу не дошло!

–Там ничего нет, даже, как ты выражаешься, «каши»! – раздраженно воскликнул второй пилот, – такое ощущение, будто на момент крушения кокпит был пуст. Ни крови, ни одежды, кое-какие наши личные вещи и оборудование. Я даже свою кислородную маску нашел! Она должна была быть одета на мне…на моем трупе, но маска есть, а трупа нет.

– Наверное, ты плохо искал, – весьма натурально сымитировала равнодушный тон Урмаса я, по-прежнему слушая второго пилота с закрытыми глазами, – а маска-то тебе зачем понадобилась? Разгерметизации же вроде не было?

–Я хотел…, – начал было Урмас, но вдруг умолк на полуслове, прерванный отдаленным рокотом. Я непроизвольно распахнула веки и не поверила своим глазам: высоко над горами кружил вертолет, и непосредственным источником гула как раз и являлись его непрерывно вращающиеся лопасти.

ГЛАВА X

Винтокрылая машина, несомненно, облетала окрестности с конкретной целью, и я была почти стопроцентно уверена, что задание экипажа напрямую связано с поисками разбившегося в горах «Аэробуса». Настораживало и удивляло в данной ситуации другое: что-то наш ад был уж слишком щедро нашпигован различными

сюрпризами, и всё сильнее походил на компьютерную игру в популярном жанре квеста. Мало того, создавалось устойчивое впечатление, что Владыка Преисподней оказался далеко не чужд научно-технического прогресса, и его отказ от нестареющей классики вроде всяких там котлов с кипящим маслом в пользу современных технологий открыто об этом свидетельствовал. Я, конечно, понимала, что, если столько лет безвылазно торчать в аду, изо дня в день измываясь над грешными душами, запросто можно одуреть от однообразия, но все-таки вертолет откровенно не вписывался ни в одну из известных мне религиозных концепций. Что ж, похоже, нынешнее положение вещей лишний раз доказывало, насколько, в сущности, ничтожны были познания человечества об загробном мире. Зуб даю, никому из проповедников и голову не приходило, что за беспредел творится на том свете: вертолеты летают, ветер дует, снег валит – в общем, добро пожаловать, товарищи мертвецы, чувствуйте себя, как дома!

В лучших традициях переменчивого горного климата погода портилась неуклонно и стремительно. Порывы пронизывающего ветра обжигали наши лица, а жесткий, колючий снег больно царапал кожу. Благодаря заколкам- невидимкам моя пилотка сумела удержаться на месте, а вот с Урмаса ветер сорвал фуражку и моментально унес ее в свободный полет. В таких поганых метеоусловиях, когда, как говаривал наш покойный КВС, хороший диспетчер даже собаке разрешения на выгул не даст, разглядеть что-либо вокруг уже через пару минут не представлялось возможным, но, судя по удаляющемуся гулу в небе, пилотам вертолета был отдан приказ приостановить разведку до улучшения видимости. Никогда не подозревала в себе обладателя столь пытливого ума, но сейчас мне стало по-настоящему интересно, как тут всё организовано в плане иерархии и распределения обязанностей. Это ж какой штат нечисти надо раздуть, чтобы обеспечить для каждого грешника свою отдельную «комнату страха» со всей необходимой атрибутикой? Или в исключительно тяжелых случаях наподобие нашего даже черти согласны на голом энтузиазме пахать в три смены, чтобы если уж наказать так наказать?

–Что-то здесь не так, ты не находишь? – неожиданно спросил Урмас, наряду со мной безуспешно пытающийся постичь суть происходящего.

–А чего ты ждал? – язвительно скривилась я, – пути Господни неисповедимы, а пытка неизвестностью – тоже та еще мука…

–Не знаю, не знаю, -задумчиво протянул второй пилот, провел ладонью по влажным от снега волосам и внезапно впился мне в лицо немигающим взглядом серо-зеленых глаз, – это ведь был вертолет спасательных служб, ты должна это понимать. Лайнер пропал с радаров и на земле забили тревогу. Нас ищут.

–На том свете с фонарями? – с ехидцей в голосе предположила я, – ты в своем уме? Ах, да, о чем это я, тут и спрашивать не стоит…

–Возьми меня за руку! – без какого-либо логического перехода попросил Урмас, и после того, как я многозначительно воззрилась на него полными недоумения глазами, милостиво снизошел до краткого пояснения, – надо кое-что проверить.

–Что именно? – уточнила я, разрываясь между инстинктивным отвращением, внушаемым мне одной лишь мыслью о тактильном контакте с этим чудовищем, и непреодолимо острым желанием, наконец, разобраться в хитросплетении окружающего нас безумия.

Вместо ответа второй пилот решительно стиснул мои дрожащие пальцы, и я с первобытным ужасом ощутила, что снова таю от счастья, будто забытое на жаре мороженое. Я так сильно испугалась нахлынувших на меня эмоций, что грубо вырвала руку и на всякий пожарный даже отступила в сторону на пару шагов.

– Что ты почувствовала? – словно специально вздумал поиздеваться надо мной Урмас, -говори, это очень важно!

–А ты? – в лоб осведомилась я в надежде выиграть немного времени и на ходу сочинить более или менее убедительную ложь, – расскажи о своих ощущениях?