Контртеррор
Шрифт:
На сегодняшний момент ситуация не только не улучшилась, а наоборот значительно ухудшилась. Весы равновесия военно-морских сил в Тихом океане значительно качнулись в сторону страны восходящего солнца. Англичане деятельно помогли японцам нарастить их морские силы, стремясь, чужими руками решить свои политические и экономические вопросы в Китае и Корее.
После взятия в середине августа девятисотого года войсками коалиции Пекина и начавшейся мягкой политики Александра Третьего в отношении Китая, в Лондоне, используя СМИ, начали вновь активно культивировать враждебность в отношении русских, доходило до того, что в прессе писали о том, что через два-три года начнётся
Эти настроения отражали ту дипломатическую борьбу, в процессе которой Лондон старался сорвать попытки Петербурга договориться с Пекином о продлении оккупации Маньчжурии. Третьего октября одна тысяча девятисотого года в британской столице было подписано англо-германское соглашение, гарантировавшее целостность Китая. И произошло это на четвёртый день после смерти императора Александра Третьего. Такое вот совпадение. А Россия оказалась на грани дипломатической изоляции в восточных делах.
Судя по всему, получив команду, начал демонстрировать свое недовольство политикой Российской империи и английский «боевой хомячок». Двадцатого февраля от морского агента в Японии капитана второго ранга Русина Александра Ивановича из Иокогамы пришла телеграмма, сообщавшая, что боевые корабли японского флота приняли шестимесячные запасы и сосредоточились в Куре и Сасебо для маневров. В Майдзуру и Такесики посланы боеприпасы. Крейсеру «Ивате» приказано поспешить с переходом из Англии. Девятнадцатого марта он сообщил, что японцы продолжают подвозить в Сасебо, Куре и Йокосуку большие грузы угля. А двадцать третьего марта – что флот в состоянии боевой готовности, для его мобилизации достаточно недели, для мобилизации армии – около двух недель.
Политическая ситуация была настолько серьёзной, что министр иностранных дел граф Ламздорф по указанию Николая был вынужден ещё двадцать первого марта разослать по российским представителям за границей циркулярное письмо об отказе от соглашения с Китаем по маньчжурским делам и от дальнейших переговоров по этому вопросу. Мало того, данное письмо было опубликовано в «Правительственном вестнике» от двадцать третьего марта одна тысяча девятисот первого года.
И уже на следующий день Русин уведомил, что угроза немедленного разрыва с Японией устранена, иначе, опираясь на поддержку Англии и США, она начала бы военные действия.
Когда я, как начальник Аналитического центра, был ознакомлен со сложившимся положением, то несколько охренел. Получалось, что уже в начале одна тысяча девятисот первого года мы стояли даже не в полушаге, а в каком-то небольшом движении стопы от войны с Японией. Либо я плохо учился в школе, так как ничего об этом не помнил, либо об этом в учебниках моего мира не упоминалось, либо это не мой мир, либо он так изменился.
В любом случае Сандро, как союзник в дальнейшей деятельности, становился важной фигурой. Не так много у Николая оставалось людей, на которых он мог опереться. А зять императора – это большая сила. Тем более у моряков, особенно «тихоокеанцев», он пользовался уважением. Именно его записка «Соображения о необходимости усилить состав русского флота в Тихом океане», поданная в девяносто шестом году Александру Третьему, через голову управляющего Морского министерства, привела к отставке адмирала Чихачёва.
Да и с Витте Великий князь Александр Михайлович, можно сказать, на ножах. С учетом того, что тот вновь сократил кредитование программы судостроения для Тихоокеанской эскадры, мотивируя это тем, что необходимо восстанавливать КВЖД, разрушенную во время боксёрского восстания. А это более
– Папа’, они остались живы, – влетев в комнату, где находился Великий князь Владимир Александрович, возбуждённо произнёс Кирилл.
– Я знаю. Успокойся и не кричи, – спокойно произнёс великий князь.
– Что же теперь делать?! – Кирилл Владимирович заметался по комнате. – Что делать?!
– Я сказал – успокойся! – повысил голос Владимир Александрович. – Это, похоже, судьба. И надо её гримасы принимать спокойно. Пятое покушение и снова впустую. Подробности известны?
– Нет. Только то, что мост взорвали, но поезд до него не дошёл. Кого-то из покушавшихся застрелили, остальных ловят, – Великий князь Кирилл Владимирович остановился и каким-то судорожным движением руки вытер пот со лба. – А если их поймают?!
– И что? – отец с усмешкой посмотрел на сына.
– Ну, они могут рассказать…, - начал Кирилл и осёкся.
– Про нас никто из них ничего рассказать не сможет, – чеканя каждое слово, твёрдо произнёс Владимир Александрович.
– Но если заговорит Азеф?!
– Даже если бы смог заговорить, то было бы его слово и слово директора Департамента полиции.
– Что значит – смог бы заговорить?! – дрогнувшим голосом спросил Кирилл.
– Только то, что мне известно несколько больше. Азефа застрелили там у моста. А с оставшимися живыми товарищами и с их сторонниками разберутся в ближайшее время. Сергей Эрастович тоже хочет жить долго и счастливо, особенно на должности Министра внутренних дел, которую ещё надо заслужить. Так что не истери. Всё нормально.
– А мы что будем делать?!
– Радостно встречать императора с супругой и детьми, обеспечивая им коронацию, раз уж они такие счастливчики, – закончив фразу, великий князь хищно улыбнулся, прищурив заледеневший взгляд.
На следующий день смогли отправиться в путь только в обед. Весь вчерашний вечер, ночь и утро на реке Липня шла перегрузка вещей из двух императорских поездов в присланный состав из Москвы. Для этого через реку сбоку от полотна настелили временный деревянный мост-переход, через который вручную слуги и таскали царские шмотки. Как оказалось, они нужны были все.
С поездом вчера вечером прибыл Кошко, отправленный до этого в Москву для проверки готовности полиции к коронации. Аркадий Францевич пока при дворцовой полиции был кем-то вроде вольного стрелка-советника, но вскоре должен был перейти на должность заместителя начальника столичного сыска с перспективой скоро стать его начальником. С ним прибыли Куликов, Буров, Зарянский и Горелов.
Получив задачу от Ширинкина и узнав подробности покушения, Кошко как легавая встал на след и временно с остальными пропал из виду. До этого, правда, успел рассказать кое-какие новости из Москвы, которые не сильно обрадовали.
Зная о трагедии на Ходынском поле в моём времени-пространстве, решил подстраховаться и после ознакомления с программой коронации от имени Аналитического центра составили справку-рекомендацию для графа Воронцова-Дашкова с утверждением её у императора.
По плану Иллариона Ивановича на Ходынском поле должном было пройти «общение государя с народом», которое предусматривало появление императора с супругой в специально выстроенном павильоне. Исполнение народного гимна, небольшая речь Николая, затем переезд в Петровский дворец, где в парке в палатках должен был пройти обед с волостными старшинами.