Контуры грядущего. Энгельс о коммунистическом обществе
Шрифт:
Таким образом, и с этой стороны проявляется последовательно диалектическое понимание будущего.
Надстройка.
Мораль
Последняя, V глава третьего отдела называется «Государство, семья, воспитание». Здесь же рассматривается и вопрос о судьбе религии в будущем обществе. К этому кругу проблем следует отнести и вопрос о морали, который рассматривается в IX главе первого отдела. Одним словом, от сферы базиса Энгельс переходит к сфере надстройки, от производства и распределения – к государству, морали, религии. К этому последнему кругу проблем он присоединяет
Энгельс исходит из того, что мораль является надстройкой над экономическим базисом общества.
«Какая мораль проповедуется нам в настоящее время?» – спрашивает он. И отвечает: христианско-феодальная, современно-буржуазная и пролетарская мораль будущего.
«Какая же из них, – задает он дальнейший вопрос, – является истинной?» И отвечает: «Ни одна, если прилагать мерку абсолютной окончательности; но, конечно, наибольшим количеством элементов, обещающих ей долговечное существование, обладает та мораль, которая в настоящем выступает за его ниспровержение, которая в настоящем представляет интересы будущего, следовательно – мораль пролетарская».
Развивая концепцию, намеченную еще в «Манифесте Коммунистической партии» (4, 445 – 446), Энгельс показывает, что общество до сих пор двигалось в классовых противоположностях, поэтому и мораль всегда была классовой моралью.
«С того момента, как развилась частная собственность на движимое имущество, для всех обществ, в которых существовала эта частная собственность, должна была стать общей моральная заповедь: Не кради. Становится ли от этого приведенная заповедь вечной моральной заповедью? Отнюдь нет. В обществе, в котором устранены мотивы к краже, где, следовательно, со временем кражу будут совершать разве только душевнобольные, – какому осмеянию подвергся бы там тот проповедник морали, который вздумал бы торжественно провозгласить вечную истину: Не кради!
Мы поэтому отвергаем всякую попытку навязать нам какую бы то ни было моральную догматику в качестве вечного, окончательного, отныне неизменного нравственного закона».
Мораль развивается, как и все остальное, развивается по законам диалектики.
Из рамок классовой морали мы еще не вышли. «Мораль, стоящая выше классовых противоположностей и всяких воспоминаний о них, действительно человеческая мораль станет возможной лишь на такой ступени развития общества, когда противоположность классов будет не только преодолена, но и забыта в жизненной практике» (20, 94 – 96).
В отличие от «Немецкой идеологии» и «Манифеста Коммунистической партии», где Маркс и Энгельс, казалось, отрицали всякую мораль, – «коммунисты вообще не проповедуют никакой морали», говорили они тогда (3, 236, 206; 4, 279, 445 – 446), – здесь Энгельс определенно «проповедует» мораль будущего. При этом он явно различает две предстоящие стадии развития, которым соответствуют: 1) еще классовая по своему характеру «пролетарская мораль будущего» и 2) уже бесклассовая, стоящая выше классовых противоположностей и всяких воспоминаний о них «действительно человеческая мораль».
Постановка вопроса о морали будущего является новым моментом в развитии теории
Экспроприация экспроприаторов как отрицание отрицания
В заключение остановимся на одном методологически особо важном моменте – на защите Энгельсом основного социалистического вывода I тома «Капитала» об экспроприации экспроприаторов (20, 134 – 138, 142, 640).
Дюринг был одним из первых критиков марксизма по данному вопросу. Его аргументы в различных вариантах повторялись потом и другими противниками научного социализма. Поэтому контраргументация Энгельса имеет не только исторический интерес.
Суть дела в двух словах сводится к следующему.
Прослеживая историческую тенденцию развития капитализма, Маркс приходит к выводу о неизбежности экспроприации экспроприаторов, т.е. уничтожения частной собственности на средства производства. И он констатирует, что весь исторический процесс развития отношений собственности происходит согласно диалектическому закону отрицания отрицания.
Пытаясь опровергнуть этот основной социалистический вывод Маркса, Дюринг утверждает, будто необходимость экспроприации экспроприаторов Маркс выводит из закона отрицания отрицания.
Энгельс детально разбирает ход рассуждений Маркса и показывает полную несостоятельность домыслов Дюринга. Для нас эта антикритика со стороны Энгельса имеет особо важное значение. Ведь в сущности речь идет о способе предвидения будущего: как строит свой вывод относительно будущего Маркс – исходя из общедиалектических соображений или из конкретно-исторического анализа. Энгельс приходит к следующему результату: «Таким образом, называя этот процесс отрицанием отрицания, Маркс и не помышляет о том, чтобы в этом видеть доказательство его исторической необходимости. Напротив: после того как он доказал исторически, что процесс этот отчасти уже действительно совершился, отчасти еще должен совершиться, только после этого Маркс характеризует его к тому же как такой процесс, который происходит по определенному диалектическому закону. Вот и все» (20, 138).
Антикритика Энгельса позволяет сделать важный методологический вывод. Марксистская методология научного предвидения будущего органически сочетает в себе два основных элемента: 1) применение материалистической диалектики, диалектико-материалистического понимания исторического процесса, и на этой основе 2) конкретное исследование самого исторического процесса. Без этих двух элементов, без каждого из них не может быть подлинно научной, марксистской теории будущего общества.
Важнейшие достижения
Каковы же наиболее значительные достижения «Анти-Дюринга» в теории научного коммунизма и в теории будущего общества?
Это, во-первых, концепция двух великих открытий Маркса как предпосылки и основы теории научного коммунизма. Эта концепция дала ключ к пониманию специфического отличия научного коммунизма от утопического социализма и коммунизма, а следовательно, и специфики научной теории будущего общества. Она дала также ключ к пониманию истории марксизма и структуры марксизма, а следовательно, истории научного коммунизма и его места в системе марксистской теории.