Конвейер любви
Шрифт:
Но в то же время он понимал, что ее нужно раздразнить, помучить, свести с ума дикими и нежными ласками. Он оторвался от ее губ и скользнул языком к шее, а потом к груди, обжигая горячим дыханием набухший сосок. Кэтти выгнулась ему навстречу, и он затеял чувственную игру, целуя, прикусывая и лаская языком ее груди, а потом и вес тело. Его руки, подчиняясь только зову инстинкта, мяли и терзали податливую женскую плоть. Теперь он забыл про нежность и сдержанность и позволил себе быть дерзким, требовательным. Это безумие передалось Кэтти,
— Еще… еще…
Потом Дэйв перевернулся на спину и усадил ее на себя верхом. Она замерла, тяжело дыша, и наклонилась вперед.
— Дэйв, пожалуйста… сейчас же…
— Так ты хочешь меня, Кэтти?
— Да, очень!
— Погоди, — дразнил он ее.
— Нет. Теперь моя очередь взять тебя, — вдруг решительно сказала она и, привстав на коленях, провела ладонями по его груди вниз к животу, коснувшись возбужденного члена… Дэйв задрожал от дикого наслаждения, которое дарила ему женщина его мечты.
Он схватил ее за бедра, опуская на себя, и она, вскрикнув от восторга, приняла его внутрь. Они задвигались сначала медленно, потом ритмичнее, сильнее… Дэйв вел Кэтти к блаженству и, не отрывая взгляда, с жадностью наблюдал за ее ощущениями. Ее потрясающий оргазм он и почувствовал, и увидел, и тогда только излился в нее, крича от дикого наслаждения и сам не узнавая своего голоса.
Кэтти без сил повалилась на него, и Дэйв прижал ее к себе, все еще чувствуя сладостную пульсацию плоти. Некоторое время они лежали, пытаясь отдышаться, а потом он уложил ее па спину и заглянул в голубые глаза, в которых отражался его собственный восторг и упоение.
— Любимая… — проговорил Дэйв и обнял ее. — Однажды, несколько лет назад, я провел лето в прериях. Так вот, твои волосы напоминают мне пшеничные поля. Они простирались на много миль вокруг, по ним от ветра пробегали волны, и походили они на золотой океан. Я забрался в самую глубину и повалился на землю среди колосьев. Солнце светило мне прямо в лицо, но я лежал, зажмурившись, и вдыхал удивительный запах спелой, созревшей пшеницы. Вот и сейчас, с тобой, я чувствую то же самое — солнечный свет, и зрелость, и жар.
— Мне никто никогда не говорил ничего подобного, — прошептала Кэтти и крепко прижалась к нему. — Держи меня, — пробормотала она. — Держи и не отпускай.
Дэйв закрыл глаза. Теперь он злился на Фрэнка еще больше. Это из-за него такая изумительная женщина не испытала в своей жизни ничего, кроме пустоты и страдания. Это он лишил ее любви и веры…
Постепенно дыхание Кэтти стало ровным, и Дэйв понял, что она заснула. Его рука начала затекать, но он не смел шевельнуться.
Дэйв был счастлив, что они впервые занимались любовью в этом доме у моря. Он гордился тем, что доставил Кэтти наслаждение и помог избавиться от тягостных воспоминаний прошлого.
Прижавшись щекой к ее голове, покоившейся на его плече, он улыбнулся.
11
Кэтти
— У меня такое чувство, будто я не была тут очень давно, — сказала она. — Словно я уже совсем не та, какой уехала из дома.
Дэйв забрал у нее пакет и поставил его на стол, потом наклонился и поцеловал.
— На вкус ты такая же, — заметил он.
Она рассмеялась и прижалась к нему.
— Мне хорошо с тобой, Дэйв.
— Угадай, что бы сейчас произошло, если бы девочки не должны были вернуться с минуты на минуту? — лукаво спросил он.
— Мы бы занялись любовью прямо тут, на столе?
Дэйв подхватил ее на руки.
— Надеюсь, у меня хватило бы сил донести тебя до спальни, — сказал он, улыбаясь. — Или мы могли бы устроиться на полу.
Кэтти обвила руками его шею. В этот момент раздался звонок в дверь, и он быстро опустил ее на пол.
— Почему дети всегда так точны, когда тебе хочется, чтобы они опоздали? — вздохнула она и уже на пути к двери виновато бросила через плечо: — Вряд ли тебе стоит оставаться ночевать. Карен и Эми…
— Мы потом что-нибудь придумаем, не расстраивайся.
Кэтти и Карен вошли в кухню.
— Мамочка, — возбужденно заговорила девочка, — тренер взял меня в команду, которая будет играть в субботнем матче. Ты придешь посмотреть? А ты, Дэйв? Это было бы здорово! У всех девочек на такие мероприятия приходят оба родителя, только у меня одна мама… А фильм был классный! Про девочку Матильду, которая обожала читать книги… Ой, на ужин будут бифштексы?
— Да, — задумчиво подтвердил Дэйв, представляя себя в роли отца. — Займись-ка продуктами, а я начну готовить ужин, — обратился он к Кэтти.
Она в недоумении уставилась на него.
— Что?
Карен поглядела на Дэйва, потом на мать.
— В чем дело? Ты какая-то странная, мама.
— Глупости, — пробормотала Кэтти растерянно. — Отнеси свою сумку в комнату, дорогая.
И тут Карен вдруг сказала слегка дрогнувшим голосом:
— Мне бы очень хотелось, чтобы ты стал моим папой, Дэйв.
— Карен! — воскликнула Кэтти.
Девочка упрямо вскинула голову.
— Да! — повторила она. — Если бы Эми образумилась, нам всем было бы хорошо. И на ужин мы бы всегда ели бифштексы.
Дэйв понял, что она ждет его реакции, но ему не нравилась такая жесткая постановка вопроса. Он был не готов думать об этом серьезно…
— Пожалуй, тебе еще рановато представлять меня в роли отчима, — довольно сухо заметил он, но тут же добавил: — Но мне приятно такое доверие с твоей стороны.
С настойчивостью, характерной для ее матери, Карен спросила:
— Разве ты не хочешь жениться на маме?
Дэйв смутился:
— Понимаешь, я пока не могу ответить на твой вопрос. — Он представил себя мужем Кэтти и добавил: — Но твоя мама замечательная женщина, Карен, и я рад тому, что мы с ней друзья.