Конвой. Схватка без правил. Возвращение не предусмотрено. Ультиматум
Шрифт:
– И ты хочешь, чтобы мы попробовали выскочить на отмели?
– Да. Иначе очень скоро здесь окажутся урайцы. Они не успокоятся, пока не удостоверятся, что мы на дне болота.
– Это точно, – согласился Ник. Он пытался осмотреться и убедиться, что урайцев ещё нет, однако маленькое окошко то и дело забрызгивало грязью.
Движения завладевшего добычей грипана становились все резче, он все целенаправленнее продвигался к береговой норе.
– Заметил сородичей, – пояснил опытный в этих делах лейтенант Корн. – Хорошо, если он успеет
«Если не навсегда», – угрюмо подумал майор Ламберт и снова попытался пошевелить пальцами рук. Однако ничего у него не получалось, поскольку плечи тоже онемели.
С ногами дело обстояло лучше – левую Ник чувствовал почти всю, а правую – по колено. Те, кто посылал их сюда, примерно opedqr`bkkh себе состояние прибывших пассажиров, потому и придумали голосовую подачу команды. Нажать какую-то кнопку или дернуть рычаг к концу такого путешествия никто бы уже не смог.
– Кажется, отрываемся, а, лейтенант? – подал голос Милош, и Ник почувствовал, как тяжело даются капитану эти слова. Видимо, он произносил их лишь для того, чтобы доказать самому себе, что ещё жив.
– Все, понесся! – почти закричал Корн, когда «макет» упал на бок и его начало трепать со страшной силой.
Несмотря на все усилия, Ламберт снова потерял сознание. В короткие мгновения, когда он приходил в себя, ему казалось, будто он видит черную изогнутую спину неизвестного чудовища, которое, извиваясь в болотной жиже, упорно тянет за собой «макет», поднимая волну иссиня-черного ила.
– Приготовиться! – закричал лейтенант, самый бодрый из все команды, поскольку находился в родной стихии.
Дно «макета» царапнуло по песку, затем он опрокинулся на бок.
– Ждать больше нельзя, я командую! – снова закричал лейтенант и после короткой паузы произнес: – Выход!
И тотчас, словно дольки апельсина, корпус «макета» развалился на три части, а его измученные пассажиры вывалились во взбаламученную воду.
– Вставайте на ноги! Вставайте на ноги, а то захлебнетесь! – надрывался Корн, помогая по мере сил Милошу и Ламберту подняться.
Наконец им это удалось и, давясь мутной жижей, кашляя и отчаянно ругаясь, оба двинулись следом за Майком, каждый припадая на одну ногу.
– Главное – уйти с линии атаки! – пояснил тот, оборачиваясь через плечо.
Поначалу Ник решил, что имеются в виду вездесущие урайцы, однако на этот раз атаковали грипаны. Шесть или семь этих чудовищ, высоко подпрыгивая над взбитой кашей из мха и грязной воды, неслись к норе своего более удачливого собрата, чтобы разделить с ним его добычу.
Зрелище этой ужасающей мощи придало беглецам сил, и они выскочили на сушу, словно и не испытывали никаких затруднений с руками и ногам. Вместе с тем было понятно, что оставаться на берегу тоже небезопасно, а потому все трое, прилагая неимоверные усилия, где бегом, а где и ползком, продолжали двигаться в глубь редкого леса.
– Все, давайте передохнем… – выдавил из
– Еще не все… Нужно поталамусов обобрать… – сказал Корн, указывая подбородком на десятки небольших рачков, которые сидели на одежде беглецов.
– Ой, какие противные, – заметил Милош, пытаясь пошевелить висевшими словно плети руками.
Между тем рачки оказались не робкого десятка и продолжали движение, выискивая открытые участки тела.
– Муравейник! – сказал вдруг Ник. – Я вижу муравейник!
Он с трудом поднялся на ноги и побрел к сооруженной из лесной трухи куче. Остановившись у края муравьиных владений, он решительно опустился на землю.
– Муравьи боятся воды, – сказал подошедший Милош.
– Только не прибрежные, – возразил ему Корн, располагаясь рядом.
Заметив посягательство на свой дом, в атаку на пришельцев тут же кинулись отряды защитников. Как и предполагал Ламберт, насекомые первым делом набросились на поталамусов и, дружно вцепившись в них, потащили к себе домой, расчленяя добычу прямо во bpel транспортировки. Поталамусы щелкали своими острыми как бритва резцами, однако муравьи были проворнее их.
Скоро с очисткой было покончено, и последних рачков и муравьев пришлось стряхивать Корну, у которого заработала левая рука.
Вся троица нуждалась в немедленном отдыхе, однако пока они не могли себе этого позволить и продолжали двигаться в глубь леса, который становился все гуще.
В течение первого часа пути в небе несколько раз появлялись истребители и гибберы, транспортные суда вертикального взлета.
Все они возвращались ни с чем и даже не производили предупредительного бомбометания. Это было хорошим знаком и означало, что урайцы поверили в гибель «макета».
58
Ночью удалось поспать совсем немного – замучили кровососущие жучки, которые, словно блохи, прыгали на людей с деревьев и тотчас вонзали в кожу свои острые жала.
Особенно много их было в сырой части леса, а потому дремать пришлось, опершись о смолистые стволы деревьев неизвестного вида, которые издавали специфический запах, не мешавший людям, но отпугивавший зловредных жучков Утро встретило троицу тяжелым свинцовым туманом, который опустился к самой земле и путался под ногами, когда группа отправилась к дороге, как утверждал Корн.
Ламберт и Милош ему не перечили, после чудесного спасения из болота оба они испытывали к лейтенанту бесконечное доверие. Он первым из троих восстановил контроль над собственными конечностями, да вдобавок сохранил спрятанный за поясом острый нож.
– «Барракуда» без ножа даже в нужник не ходит, – пояснил Майк удивленным товарищам.
Поскольку все продуктовые запасы достались семейству грипанов, Корн взялся подкормить Ника со Стивом, срезая какие-то ему одному ведомые почки и молодые побеги. Правда, он сразу предупредил, что от такой пищи будут осложнения.