Координатор
Шрифт:
— Что вам от меня конкретно нужно? — Андрей был сбит с толку новой совсем не нужной ему информацией. — Я ведь действительно, еду на работу.
— Только вы можете помочь, Андрей Иванович. Мальчика нужно лечить. Лечить врачам. А мама мальчика, жена этого идиота Рустама помешалась на магии, экстрасенсорике и прочей ерунде…
— Ну и?
— Ну и скажите своей матери, чтобы она отстала от них. Если мальчика не лечить, он умрёт. Понимаете?
— У него рак?
— Да. Но медицина шагнула вперёд… Кто знает, может быть удастся помочь?
— Не
— Пав-лен-ко? — по слогам произнёс Ким. — Вы случаем не знаете их? Живут по тому же адресу, что и покойный Аркадий. Только у него квартира 116, а у Павленко — 126…
— Я понял, — сказал Андрей.
Мать жила в сто шестнадцатой. Сто двадцать шестая, это несколькими этажами выше.
— Вот! — ещё больше обрадовался Ким. — Поможете?
— Нет, — Андрей облизнул пересохшие губы. — Я не…
— Вот как? — голос Кима стал неприветливым. — Пусть пацан подыхает? Так что ли?
— Ну, почему же, — Андрей находился в замешательстве. — У него ведь есть родители?
— Есть, — согласился Ким. — Родители есть, а мозгов у родителей — нет! Вы уж помогите сделать из них нормальных людей.
— Я не могу, — сказал Андрей, испытывая невероятное облегчение от того, что научился в своё время говорить «нет». — Нет, Ким Борисович, боюсь, вы ошиблись адресом. Я не переделываю людей.
— Ясно, — сказал Ким. — Что ж, если передумаете, можете даже не звонить мне. Просто пришлите смску на мой номер со словом «да». До свидания, Андрей Иванович. Заранее спасибо… Не от меня, конечно, а от умирающего мальчика.
— До свидания, — буркнул Андрей, нажимая отбой.
Вдруг в стекло машины ударили с такой силой, что Андрей вздрогнул. В стекло стучался тот самый бомж, топтавший алюминиевую банку, когда Андрей шёл к павильону. Вблизи это оказался долговязый тип с краснющим лицом в рваной дублёнке.
Где-то я его видел, — подумал Андрей. Вот чёрт! Андрей вспомнил где уже видел эту красную рожу. Это бы тот самый бомж — рыбак, сидевший с удочкой на берегу отстойника металлургического завода.
На бомже была дублёнка Аркаши. Та самая, залатанная белыми нитками.
Андрей вылез из машины и поймал, брезгливо морщась, бомжа за плечо. Тот немедленно стал протестовать, вырываться. Огромная сумка с бутылками, банками и прочей дребеденью плюхнулась на землю, наделав шуму, как сошедший с рельс товарняк.
— Откуда у тебя эта дублёнка? — спросил Андрей.
— На помойке нашёл. А я вас помню. Знаете, я ухи в тот раз наварил — вкуснотища! Зря так быстро ушли, — бомж прищурился. Видимо, в то, что с него снимут такое рваньё, он не верил и вёл себя довольно уверенно. Как ушлый бизнесмен, бомж уловил возникший в воздухе спрос и немедленно выдвинул на него предложение. — Нравится дублёночка? Могу продать? Тысяча рублей.
— Совсем дурак что ли? — искренне возмутился Андрей. Он разглядывал
— А сколько дашь? — прищурился бомж.
— Пятьсот, — сказал Андрей.
— Я ж замёрзну, — отказался бомж. — Нет.
— Тысяча, — сказал Андрей, хватая бомжа. Тот вырвался и вдруг побежал с такой скоростью и такими нечленораздельными криками, что проходивший в ста метрах от них милиционер насторожился, как спаниель возле утиного болота.
Нищий оглянулся, увидел, что его не преследуют, поправил на плече клетчатую сумку и отправился дальше, шепча проклятия.
Андрей сел в машину и через лобовое стекло следил за перемещением дублёнки брата. Издалека казалось, что это идёт Аркаша. Вот он наклоняется, высматривая пустые банки и бутылки под скамейками и в закутках павильонов. С такого расстояния сходство было очень сильным.
Это не мог быть брат! Мёртвые не собирают пустых бутылок на остановках.
Это бомж рыбак.
Андрей почувствовал, как сдавил горло спазм.
Господи, — думал Андрей, — вот же Господь посылает возможность для исправления греха. Что тебе нужно, каких ещё знамений? Ты убил своей жестокостью младшего брата. Он пришёл к тебе, как блудный сын к отцу. Какой бы он ни был, ты должен был простить его, протянуть руку помощи!
Ты убил его.
Нет. Сейчас дело было не в брате. Аркашу не вернуть уже. Есть только память о нём и жалость, что сделал так, а нужно было эдак! Да, только лишь жалость. Ведь Ким не простой человек. Как бы ни уверял он Андрея в своей благообразности, было ясно: разрушительный процесс в Аркаше начал именно он. Пороки в сердце брата были динамитом, а Ким стал бикфордовым шнуром.
Андрей прервал эти мысли. Ведь душа его великолепно знала, страдая, что именно он сам, его пощёчина, его холодная отстранённость в последнем с Аркашей разговоре, именно они стали огоньком, поджёгшим бикфордов шнур!
Ким здесь не при чём. Не нужно, как брат при жизни валить всё с больной головы на здоровую.
Андрей читал о таких случаях в наивных книжках, которые продаются по двести рублей за штуку в иконных лавках. «Господь будет посылать возможности очистить душу. Не закрывайте своё сердце от них. Ибо если отречётесь от Иисуса, то и он от вас отречётся в Царствии Небесном…»
Андрей закурил. Он держал телефон в руках, неотступно глядя на маячившую возле киосков дублёнку брата. С сигареты во рту на экран телефона бухнулся столбик пепла. Андрей сдул его, нажал кнопку «написать сообщение» и отправил на мобильный номер Кима одно единственное слово:
«Да».
Время поджимало, нужно было спешить на «Завод стекла». Андрей завёл «Дэу» и вырулил с парковки. Хоть Ким никаких угроз в телефонном разговоре не произносил, Андрей вдруг воинственно повёл плечами и грозно прошептал: