Копоть
Шрифт:
Втянув подмерзшие сопли, дознаватель отступил.
Это ведь тоже люди. Просто не повезло. Или, все же, такая судьба — осознанный выбор? Вот уж кто действительно свободен. Без обязательств, без привязанности, без начальников. Иди, куда хочешь. Делай, что хочешь. Жрать, наверное, только всегда хочется.
Джонсон продолжил свой путь. Улицы уже больше напоминали родные пенаты. Сталиуже, грязнее, темнее. Дома сгрудились, поджались друг в другу. Нависали над проезжей частью арками. Давили, сгорбившись, на одинокого
Мимо очередного переулка Даг прошел. Почти. Шагнул мимо, еще четыре-пять шагов. И остановился. Голова повернулась назад.
Встряхнулся, прислушался. Тихо, спокойно. Но что-то свербит под ложечкой. Зудит, не дает покоя.
Покрутился на месте. Медленно вернулся назад. Остановился перед темным зевом.
Проулок достигал ширины едва ли в метр. Дом, еще дом, две каменные стены, уходящие до третьего этажа. А между ними — щель. Заполненная тьмой и неизвестностью.
Так иногда бывает, что какая-то внутренняя чуйка шепчет: «Не ходи туда!»
А случается и наоборот. Джонсона прямо-таки подмывало зайти в проулок и разведать, что там. Тянуло, как магнитом.
«Что-что! Мусор, грязь, снег. Как максимум — свалка отходов!»
Жаль, что доводы разума не восторжествовали. С какой-то бесшабашной обреченностью Джонсон сплюнул в снег.
«Служить и защищать, — решил дознаватель, — Хотя при чем тут это?»
Вытянул из кармана переносной осветитель — совсем крошечный, только-только показать место для следующего шага. Подумав, достал из кобуры пулевик. Так оно надежней будет. Вдруг чего? Лучше слыть дурным параноиком, чем мертвым смельчаком.
Запалил осветитель, тот выхватил из тьмы кусочек прохода. Стены, покрытые сажей так плотно, словно они изначально были черные. Серый снег, слежавшийся в заледенелые сугробы. Благо, хотя бы мусора не видно. Наверное, весь остался внизу, под снежным настом. Запах тоже не ощущалось — обычную городскую вонь Даг в расчет не принимал.
Шагнул в проулок. Медленно преодолел с пяток метров. Стены, кажется, сужались. Джонсон ощутил внезапный приступ клаустрофобии. В легкой панике оглянулся назад — выход на месте. Свет к конце туннеля, ни дать ни взять.
«Вперед! — подопнул себя Даг, — Сказал А, говори Б!»
Дальше шел, не оглядываясь, не останавливаясь. Решил шагать, пока проулок не кончится. Так проще, чем причитать над каждым шагом. Это как занырнуть в холодную воду — просто разогнался и залетел. А будешь рассусоливать — скорее замерзнешь и сдашься.
Неожиданно стены разошлись. А вернее, оборвались. Осветитель обозначил углы домов. А дальше — пустота. И тьма, конечно же.
Внутренний дворик. Или пустырь. Возможно, сюда даже других входов нет. В городской архитектуре явление исчезающе редкое. Но редкое — не значит несуществующее.
Страшно не было, хоть слабосильный осветитель не мог обозначить краев пустыря. Сказалась алкогольная бравада. В тот момент Даг представлял
В луче света блеснул фонарный столб. Фонарь, само собой, не горел. Хоть и казался, издалека, исправным.
«Халтурят господа фонарщики! — с мрачной радостью оскалился Даг, — А вот не поленимся, черканем им весточку! Уж пусть не побрезгают, озаботятся.»
Он медленно прошел мимо столба. Даже стал насвистывать нечто бравурное, для бодрости. Вот, мол, какой я молодец, ничего не боюсь!
А потом Даг увидел такое, что мгновенно протрезвел.
Захотелось кричать, он чудом сдержался. Воздух застыл в легких, не в силах вырваться наружу.
Перед глазами дознавателя на снегу красовалась линия. И еще одна. Выведенные небрежно, но в то же время вполне целенаправленно. Пересечение за пересечением. Образуя сложный узор, от которого закружилась голова.
Мозг пронзила стрела узнавания. Как током ударило. Вот схема, а ты в ней перезацепил незримые контакты. И ток пошел. Заискрилось короткое замыкание.
«Пентаграмма»! Такое он уже видел в том проклятом доме!
Джонсон не заметил, как затрясся мелкой дрожью. Сжав зубы, нашел силы навести осветитель на центр фигуры.
Открывшееся зрелище скрутило дознавателя пополам. Он издал протяжный стон и рухнул на колени, исторгая на снег содержимое желудка.
***
— Ну и на кой-хрен ты туда поперся?! — Сальери орал так, что чуть только стены не тряслись, — Во имя всех святых угодников, ну что, что ты там забыл, кретин чертов?!
Ругался кэп красиво, уникальным образом сочетая в одной и той же фразе чертыхания и богохульствования. Впрочем, по мнению Дага, красиво — не значит, что по делу. По сути претензий капитан не прав. Не нашел бы Джонсон, ну обнаружили бы чуть позже и кто-то другой. Все равно от проблем не отвертеться.
— Ты что, думаешь, умнее всех?! — продолжал разнос начальник, — Решил все подворотни проверить?! В любой бочке затычка?!
Он зарычал, возникла пауза ровно настолько, чтобы капитан успел вдохнуть.
— Кэп, все равно ведь шила в мешке не утаить, — встрял Джонсон, — Со всем уважением… Утром фонарщики все равно бы туда полезли. И обнаружили… капище.
Сальери демонстративно сплюнул. В его кабинете это смотрелось не слишком чистоплотно. Но отношение к делу демонстрировало вполне наглядно.
— Ты кругом прав, младший дознаватель, — последнее слово он буквально выдавил, — Только вот в таком случае этим занимались бы уже не мы! Не наш район, понимаешь это или нет, болван?! А теперь? Меня поднимают с постели, выдергивают из объятий жены! И не меня одного. Все на ушах стоят! Множество уважаемых людей озадачены. Только потому, что Дагу, етить тебя, Джонсону взбрело на ум отлить в переулке!