Корабль чокнутых трупов
Шрифт:
Впрочем, люди ее как будто и не замечали. Они шли мимо, сторонясь Аннабель, сталкивались друг с другом, о чем-то переговаривались и продолжали идти прочь. На лицах встречных людей отпечатались сосредоточенность, угрюмость и каменное спокойствие. Их глаза походили на искусственные вставки, которые делают безнадежно слепым людям в медицинских центрах.
Глазное яблоко формируют из выращенной в инкубаторах ткани, собирают под контролем высокоточной аппаратуры необходимые составляющие, проводят кровеносные сосуды, обеспечивающие питание, и помещают в глазницу, сращивая ткани пациента и «кукольного глазка».
Такие глаза видно сразу. Они смотрят, обеспечивают носителю всю
Если глаза действительно зеркала души, то в данном случае они превращаются в пыльные зеркала с кривым изображением внутреннего мира.
Такие глаза были у каждого встречного, пока Анна шла по коридорам неизвестного здания в неизвестном месте.
Минус семнадцатый ярус, последний коридор, скромная дверь из непробиваемых и несгораемых пластин кералита, выкрашенных в серый цвет. Стены, пол и потолок радовали такой же незамысловатой окраской. Анна подошла к двери как раз в тот момент, когда она распахнулась, и ей навстречу вышли два человека. Затянутые в силовую броню, огромные и неповоротливые, они тяжело шагали прочь, словно и не заметив вжавшуюся в стену Аннабель. Шлемы с затемненными щитками мешали рассмотреть лица, но Анна поняла, что это были мужчины. Она попыталась просканировать людей, но неожиданно осознала, что ни один из режимов не работает.
Инфракрасный, биологический, ультразвуковой и молекулярный сканер умерли, оставив андроида с чувством слепоглухонемого человека в темном и незнакомом помещении.
«Блокировка сигналов не может приводить к отключению внутренних сканеров, – подумала она, – меня перепрограммировали? Мне ввели блокираторы? Отключили контуры внутреннего управления?»
В голове Аннабель крутились десятки мыслей, возможных вариантов и причин. Ни одна так и не помогла понять, что происходит. Единственное, что показалось Уискер смутно знакомым, так это знак, вытесненный на нагрудной пластине каждого из прошедших только что мимо – две переплетающиеся друг с другом змеи, хвосты которых срастались, образуя единое тело.
«ХаСОМ, всплыло в голове Анны неизвестное слово. – Что это такое, откуда я это знаю?»
Она развернулась и почти бегом бросилась вслед удаляющимся мужчинам в броне.
Станционный зал допросов был похож на огромный аквариум. Толстое прозрачное стекло, которое можно было разнести только из крупнокалиберного орудия, выпукло поблескивало от света внутри комнаты, искажая черты находящихся там людей. Дверь с идентификационным замком, ориентированным только на заложенные в базу допуска генетические данные, оставалась закрытой до тех пор, пока один из людей не подошел к ней.
Мужчина отключил защиту, поднял стекло шлема и, с трудом согнувшись в броне, приложился лбом к датчикам идентификации. Послышалось тихое жужжание. Едва заметная игла кольнула подошедшего в губу, сканер определил генетический статус и код допуска, просвеченная сетчатка глаза оказалась внесенной в базу допуска и дверь послушно распахнулась, бесшумно отворившись наружу.
Анну до сих пор упорно игнорировали все, кто был рядом.
«Капитан говорил, что такая реакция бывает у людей на привидения, – подумала Уискер, – но я андроид, я не могу являться призраком кого-либо. Хотя, учитывая невозможность пользоваться ни одной из встроенных функций, мне следует допустить такой вариант».
Мужчина опустил стекло, включил режим защиты на броне и прошел внутрь. Его спутник остался снаружи. Анна скользнула вслед за первым мужчиной.
В огромной комнате было ужасно шумно. Звуки не долетали до Анны, пока двери оставались
Да, перед ней разворачивались именно пытки.
В дальнем углу помещения уже лежали обезображенные трупы тех, кто занимал место до сидящих сейчас на медицинском кресле людей. Изуродованные, с торчащими наружу костями и обрывками плоти, они лежали, грубо сваленные в одну кучу, из-под которой растекалась огромная лужа алой крови. Комната была просто перенасыщена сладковатым запахом железа и свежего мяса.
Анну немного замутило.
Она попыталась отключить обонятельные рецепторы, но у нее этого не вышло. Покачнувшись, не в силах отвести взгляд от сваленных мертвецов, Уискер сильно зажмурилась, поддаваясь инстинктам. Открыв глаза, она поняла, что ничего омерзительного в комнате нет. Исчезли мертвые тела, алая лужа и запахи. Перед ней, повернувшись спиной, стоял невысокий человек с черными волосами, стриженными короткой щеточкой. Тонкая шея и покатые плечи наводили на мысль, что это была женщина. Она спокойно стояла в двух шагах от Уискер, сложив руки на груди, и смотрела на кого-то, сидящего перед ней. Незнакомка была облачена в свободные черные штаны, заправленные в высокие ботинки на толстой подошве и рубашку с длинным рукавом. Иссиня-черная одежда свободно сидела на фигуре. Единственным предметом гардероба, резко выбивавшимся из общей картины, был широкий медицинский пояс на талии, с множеством удобных кармашков, из которых торчали рукояти каких-то приборов.
– Вы должны понимать, – произнесла женщина, не обращая внимания на вошедших людей, обращаясь к сидящему перед ней человеку, – что упрямство и упорство здесь никак не помогут.
Голос показался Анне знакомым. Довольно низкий, с легкой хрипотцой… Но отсутствие какой-либо интонации, будто незнакомка говорила через переводчика или фильтры на маске, мешали точно определить степень схожести с имеющимися данными в голове Анны. Андроид снова, по привычке, попыталась провести сравнительный анализ голосов, и снова поняла, что полагаться придется на обыкновенную память. А вот память решила ей сегодня отказать, будто обиделась на то, что ею давно не пользовались по назначению.
– Мой ответ вы уже слышали, господин следователь, – отозвался сидящий на стуле перед женщиной в черном. – Я отказываюсь работать на ХаСОМ.
Анна очень аккуратно переместилась чуть в сторону, чтобы рассмотреть лица людей. В этот же момент женщина в черном сменила позу, и Анне пришлось довольствоваться только лицом человека на стуле. Лицо показалось смутно знакомым. Наголо бритая голова, ссадины и кровоподтеки на скулах, разбитые в кашу губы, которые искривлялись в страшной улыбке, высокий лоб, черты лица самые обыкновенные, почти заурядные. Нос разбит, из него сочится сукровица. Глаза заплыли до тонких щелочек. Побои существенно затрудняли узнаваемость, и Анна даже сощурилась от напряжения, стараясь понять, на кого же похож этот человек.
«Капитан? – пронеслась в ее голове шальная мысль. – Ричард? Нет, кэп гораздо старше, у него есть волосы, да и что бы ему тут делать?»
Как ни странно, последняя мысль и успокоила сознание Уискер.
Мужчина, прикованный к железному стулу на подставке, без интереса смотрел в стену, игнорируя и следователя, и Анну, и вошедшего конвоира в силовой броне. Одежды на пленнике не было, что делало его каким-то беззащитным и уязвимым, но выражение лица напрочь отбивало охоту жалеть пленника или помогать ему. Казалось, что это не он привязан к стулу в комнате для допросов, а следователь ХаСОМ, пытающаяся добиться от него согласия.