Корабль поколений
Шрифт:
— «Красная стрела». Через четыре года он отправится к экзопланете Проксиома Центавра b.
Корабль представлял собой длинный цилиндр, опоясанный множеством колец. Он неторопливо вращался.
— Звездолет имеет на борту все необходимое для жизнеобеспечения экипажа в течение тысячи лет, — продолжала Лю Сяомин, — а также оборудование для проведения научных исследований на планете и ее колонизации. Основная цель миссии — поиск признаков жизни, при наличии разумной жизни — установление первого контакта. В случае возникновения форс-мажора, предусмотрен возврат обратно на медленной
В зале послышался тихий гул. Кто-то откашлялся, кто-то перешептывался. Миссия к Проксиме b была самой амбициозной и дорогостоящей программой Единого Всепланетного Государства. На нее возлагались огромные надежды.
— Как вам известно, — голос Лю Сяомин был уверенным и четким, — Проксима Центавра b является ближайшей к нам экзопланетой, потенциально пригодной для жизни. Последние исследования показали наличие на ней атмосферы и жидкой воды. Тем не менее, мы не знаем, что там, на планете. И должны быть готовым ко всему. Но сначала нужно долететь. Как известно, так далеко в космос никто не забирался, даже роботы. Зонды, посланные в прошлом к звезде Проксиома Центавра, пока достигли только облака Оорта, которое находится на расстоянии один световой год от Солнечной системы. С некоторыми из кораблей автоматов связь потеряна.
На голоэкране появилось изображение предполагаемой траектории звездолета и мест потери связи с зондами.
— Дабы избежать столкновения, путь корабля пройдет как можно дальше от мест, где роботы перестали отвечать на запросы. Тем не менее, звездолет пролетит достаточно близко от одного из таких мест.
Это место тут же подсветилось красным крестиком.
— Расстояние до зоны потери робота оценено экспертами как безопасное, но достаточное, чтобы выслать зонд на поиски потерянного корабля-автомата и узнать, что с ним случилось.
Затем изображение сменилось формулами и схемами. Лю Сяомин перешла к технической части доклада.
— Спасибо за внимание, — сказала она в конце, — пожалуйста, ваши вопросы.
— Вы сказали, что путь «туда» экипаж проведет в бодрствующем состоянии, даже если полет займет несколько столетий. Но обратно они полетят в анабиозе. Скажите пожалуйста, с чем это связно? Мне кажется это странным. Что мешает погрузить экипаж в анабиоз сразу? — поинтересовался мужчина европейской внешности, одетый в черный деловой костюм.
— Как я уже сказала, мы не знаем, с чем придется столкнуться в межзвездном пространстве. Мы не можем полностью доверять жизни экипажа роботам. Да, была высказана идея, что в анабиоз можно погрузить часть экипажа. Но от нее пришлось отказаться, так как, во-первых, довольно сложно определить, кто должен «спать», а кто бодрствовать. Хотя летят тысяча человек, но навыки и знания каждого из них могут пригодится в любой момент. Во-вторых. Есть и некоторые этические соображения…
— А если погружать их в анабиоз по очереди?
— Частое погружение в анабиоз и последующее пробуждение далеко не безвредно для здоровья. Тем не менее, при необходимости часть экипажа все-таки будет на
— Я слышала, что сейчас в бункере на Луне к полету готовятся десять тысяч человек. А полетит только одна десятая из них. Как вы это объясните? — спросила блондинка в черном жакете и красной юбке.
— Уже не десть, а только семь тысяч, — улыбнулась Лю Сяомин, — кандидаты потихоньку отсеиваются. Многие по причине психической неустойчивости. Мы не можем допустить, чтобы на борту «Красной стрелы» кто-то сошел с ума и погубил всю миссию. Поэтому мы производим очень жесткий отбор. Еще вопросы?
Глава 12
2607 год, Луна,
Море дождей,
Бункер «Красный Горизонт»
Михаил еще несколько раз видел Антона, стоящего в коридоре и медитирующего на люминесцентном свете потолка. Он старался не обращать на это внимание, как посоветовала Ульяна, и просто проходил мимо. Но вся его внутренняя суть бурно протестовала против такого равнодушия.
Однажды Сидоров сорвался. Произошло это в столовой: Антон подсел за столик к Натаниэлю и Ван Юйцзе, когда они спокойно поглощали кашу из злаков и белковой пасты. Михаил обедал за столиком неподалеку и мог созерцать эту сцену.
— Привет, ребята! — радостно сказал Антон и так же, как тогда на потолок, уставился немигающим взором на Ван Юйцзе.
Под его взглядом девушка зябко поежилась. Натаниэль подавил в себе приступ гнева, понимая, что срыв будет означать выбытие и, как можно более спокойным и доброжелательным тоном сказал Сидорову:
— Пожалуйста, не смотри так на нее.
Антон никак не отреагировал, продолжая настойчиво смотреть на Ван Юйцзе.
— Сидоров, ты нас слышишь? — повторил Натаниэль, уже с меньшим спокойствием в голосе. Он положил руку на плечо Ван Юйцзе, словно защищая ее.
Тишина в столовой стала напряженной. Все взгляды были прикованы к этому столику. Михаил почувствовал, что сейчас что-то произойдет. Антон тем временем, слегка вздрогнул и сказал:
— Извините, я просто задумался.
— Задумался?! — в голосе Натаниэля прозвучали нотки ревнивого гнева, — да ты смотрел на мою подругу, словно…
Парень покраснел.
— Словно…
— Успокойся, Нат, — ласково проговорила Ван Юйцзе, убирая его руку со своего плеча, — ты сам не лучше. Ведешь себя, как будто я твоя… собственность.
Натаниэль покраснел еще больше. А Антон, как-то нехорошо облизнулся и продолжил смотреть на Ван Юйцзе.
— Вы Богиня! — сказал он вдруг, — Лучезарная Богиня. Богиня истинного света! Позвольте мне преклонить перед вами колено и поцеловать краешек вашего платья.
— Платья? — удивленно переспросила Ван Юйцзе.
В этот момент она была одета в серый форменный комбинезон.
— Да он бредит! — воскликнул вдруг Натаниэль, — Это срыв. Нужно доложить администрации.
Парень вскочил с места и хотел уже куда-то идти, но Ван Юйцзе остановила его.