Корабль-призрак
Шрифт:
– Виктория и Фрезе разыграли комедию, – сказала девушка через некоторое время.
– Я не понимаю тебя, – Конрад как раз натягивал через голову сухой свитер.
– Ты разве не заметил? – произнесла она язвительно. – У Виктории под накидкой была еще тонкая нейлоновая веревка, а другой ее конец держал в руках Фрезе. Но никто не обратил на нее внимания, когда порвался более толстый трос.
– Ты опять говоришь ерунду.
– Можешь спросить у тети Эльзы.
– Не понимаю,
– Да ведь он был разрезан.
Конрад повернулся к Марен и посмотрел на нее, как на привидение:
– Разрезан? Кем и для чего? Меня не было, когда съемки начались, я пришел только тогда, когда услышал крики.
– Я не хочу никого обвинять…
Марен дерзко рассмеялась. Конрад схватил ее, затряс, как куклу, и потом снова бросил в кресло:
– Что тебе известно? Что ты видела? Если кто-то намеренно разрезал канат, то это покушение на убийство.
– Да не было никакого покушения, я же тебе сказала. У Фрезе была в руках другая веревка. Я не понимаю, чего он хотел этим добиться.
– Я должен поговорить с Ольмертом.
Не обращая внимания на Марен, Конрад стремительно вышел из каюты.
Марен медленно поднялась с кресла и внимательно осмотрелась. Затем она взяла небольшой предмет из вазы на ночном столике и положила его себе в карман. С довольным лицом она вышла из каюты.
* * *
Виктория куталась в мягкий пушистый халат и пила крепкий чай, который только что подала ей Эльза.
– Вам несказанно повезло, – сказала костюмерша с таким лицом, что Виктория насторожилась.
– Это действительно было настолько опасно? – задумчиво спросила она. – Я могла держаться и точно знала, что мне кто-нибудь поможет. Ведь там было много людей.
– Да они все трусы. Вот если бы у меня была нога, – она постукала по протезу, – я бы вам помогла. А теперь Бергман может строить из себя героя.
– Я рада, что он снова рядом со мной, – улыбнулась она мечтательно. – Думаешь, Ольмерт решит продолжать сегодня съемки?
– Исключено. Все ваши платья в ужасном состоянии. Их можно привести в порядок лишь к завтрашнему дню. С гардеробом Хувера то же самое.
– Мне показалось странным, что трос порвался, – размышляла Виктория вслух. – Я так испугалась.
– Трос не порвался.
Виктория вопросительно посмотрела на Эльзу.
– Нет? Я точно знаю, что трос вдруг ослаб…
– Таки и есть, и поэтому вы оказались в смертельной опасности, которой вам, к счастью, удалось избежать. Вероятно, убийца предполагал, что вы в панике не сможете сориентироваться,
– Убийца? – Виктория растерянно посмотрела на Эльзу.
Костюмерша испуганно прикрыла рукой рот:
– Простите, я не должна была этого говорить.
– На что ты намекаешь? – вспылила актриса. – Скажи уже, наконец, что произошло.
– Кто-то перерезал трос.
На какое-то время в каюте воцарилась тишина.
– Кроме Арнольда Хувера со мной рядом никого не было, – произнесла она. На ее лбу проступила испарина.
– Нет, нет, это никак с ним не связано. Это кто-то сделал заранее. Я видела эту веревку, когда она скользила у матроса в руках, – гладкий разрез с парой торчащих ниток. Веревка так не рвется. Перед съемками ее кто-то так ловко надрезал, что она выглядела целой. При первом же резком рывке она лопнула.
– Но кто мог это сделать?
– Кто-то, кто вас ненавидит.
– А у меня есть враги? – удивилась Виктория.
– Ну, два врага сразу приходят на ум. Во-первых, Габриэла.
– Габриэла Донат? Я едва ее знаю. Но у нас с ней нормальные отношения. Я всегда считала ее дружелюбной женщиной.
– Она в отчаянии. Ее лучшие дни давно позади. И если бы вас не стало, то режиссеру пришлось бы волей-неволей отдать ей вашу роль.
– Но за это ведь не убивают! – возразила побледневшая Виктория. – Кроме того, это как-то совсем не похоже на Габриэлу Донат. Ну, какая из нее убийца?
– Мне тоже так кажется.
– А кто тогда второй подозреваемый? Если ты скажешь, что и Марен претендует на мою роль, то ты окончательно спятила.
– Я не говорю о Марен… Кстати, вы составляли завещание? – к изумлению Виктории вдруг спросила Эльза.
– Нет. А зачем?
– А потому что официально вы с Конрадом еще состоите в браке. Если с вами что-то случится до развода, то он унаследует все ваше имущество.
В голове у актрисы снова все перемешалось. Конечно, Конрад прав, ей надо прекращать пить успокоительное и снотворное. Но сегодня она вообще к таблеткам не прикасалась.
– То есть ты намекаешь, что Конрад хочет меня убить, чтобы унаследовать мое имущество? – Виктория, наконец, сформулировала вопрос. – Это полная чушь. Конрад зарабатывает достаточно и никогда не был корыстолюбивым. Наоборот, в отличие от многих других супружеских пар у нас с ним никогда не возникало финансовых споров. Даже когда кто-то из нас зарабатывал больше другого.
– Я ни на что не намекаю, – пробормотала Эльза и поднялась.
– Нет, ты хотела что-то сказать! Конрад никогда бы этого не сделал. Это вообще может быть случайностью.