Корабль-призрак
Шрифт:
– Ладно, все в порядке, – ответил он. В эту минуту близость и участие Марен даже утешали его. Когда Виктория ушла, то все посмотрели на него, словно требуя объяснений.
Ольмерт тоже был сбит с толку.
– Я не знаю, что это вообще значит, – обратился он ледяным тоном к Конраду, – но, очевидно, речь идет о ваших личных разборках. Один из вас должен исчезнуть. Поскольку Викторию мы сейчас заменить не можем, то уйти придется вам, Бергман.
– Конрад не виноват в нервном срыве Виктории, –
– А ты закрой свой рот! Разве тебя кто-то спрашивал? – взорвался Ольмерт. – С каких пор я нуждаюсь в чьих-то советах? Терпеть не могу наглых выскочек. Почему ты не одета по сценарию и не накрашена?
– Но ведь моя очередь гораздо позже!
– И ты думаешь, мы тебя будем ждать? Я требую дисциплины! Черт возьми, вы все крадете мое время! Каждая минута здесь стоит целое состояние!
Он отодвинул Марен в сторону и схватил за руку статистку:
– Как думаешь, ты сможешь сыграть роль Салли?
Лицо девушки осветила улыбка:
– О да! Только мне нужно выучить роль.
– Фрезе! Фрезе! – заорал Ольмерт. – Дай ей сценарий, через пять минут снимаем.
– Но ведь это моя роль! – возмущенно запротестовала Марен.
– Для меня ты умерла, девочка.
– Успокойся, – пробурчал Фрезе и энергично подтолкнул Марен к ближайшей двери. – Ты здесь мешаешь. В Дронтхайме ты испаришься.
– Идиот!
– Держи себя в руках, Марен! – резко одернул ее Конрад, сам пребывавший в растерянности.
– Да, утешьте малышку, – ухмыльнулся Фрезе. – В постели она наверняка очень хороша!
Марен густо покраснела и хотела ответить Норберту, но Конрад поспешно потянул ее в коридор. Скандал и без того разразился приличный.
* * *
Бар был абсолютно пуст.
– Съемки уже закончились? – поинтересовался бармен.
– Нет, нам нужно выпить, – ответил Конрад раздраженно. – Мне двойной виски, а юной леди что-нибудь легкого.
– Я тоже хочу виски, – потребовала Марен.
– Об этом не может быть и речи. Что скажет твоя тетя, если узнает, что ты посреди бела дня пьешь виски?
– Но ее же тут нет, – Марен удивительно быстро пришла в себя. – Наверное, тетю Викторию стоит поместить в закрытое учреждение, – тихо сказала она, опустошив одним глотком свой бокал.
– Что ты сказала?
– Ну, что тете Виктории… наверное, будет лучше в каком-нибудь санатории, – смягчила свою формулировку Марен. – Тетя Эльза наверняка тебе рассказала, что она страдает манией преследования?
– Твоя тетя?
Марен покраснела и извиняющимся тоном произнесла:
– Я не должна была этого говорить. Но тетя Виктория
– Я думал, она там общалась со своим мексиканцем.
– Об этом я ничего не знаю. Или тебе тетя Эльза что-то рассказала?
– А разве не ты мне это рассказала? Все это мне стало действовать на нервы. Еще немного, и я тоже начну съезжать с катушек, как Виктория.
– Мы и не обязаны это долго терпеть. Ведь в Дронтхайме мы можем сойти на берег, – она осторожно погладила его по руке. – Тебя разве не радует, что мы окажемся вдвоем?
– Ты действительно хочешь сдаться? Разве я не должен еще раз поговорить с Ольмертом?
– Нет, я не хочу подачек, – девушка гордо подняла голову.
– Ты как-то слишком быстро поменяла свое мнение. Но меня это не касается. Ты можешь делать что хочешь.
– Я хочу остаться с тобой, – проворковала Марен и прижалась к Конраду, нисколько не смущаясь присутствия бармена.
– Марен, так не пойдет. Это лишь новый повод для слухов.
– Тебе это мешает? Мне нет. Кроме того, куда же я пойду, если не смогу остаться с тобой? Ты же знаешь, что у меня нет дома с тех пор, как умерли мои родители.
– Твоя тетя будет заботиться о тебе, как и прежде.
– Только когда у нее будет время.
– Тогда сними для начала номер в гостинице.
– А на какие деньги? Конрад, разве не могу поехать к тебе? Я не буду тебе мешать.
– Ты хочешь стать моей экономкой? Девочка моя, тебе в голову лезут невероятные вещи.
– Да, возможно, – печально ответила она. – Я все чаще замечаю, что совершенно одинока на белом свете.
– Ты не одинока. Я постараюсь тебе как-нибудь помочь.
* * *
Когда позднее Конрад попытался навестить Викторию в ее каюте, его не пустили. Эльзу напугало даже само его появление, и она тут же вытолкала его в коридор.
– Она кое-как успокоилась. Но до сих пор бредит, хотя врач сделал ей укол. Если Виктория вас увидит, то снова сорвется.
– Так что с ней случилось? Что говорит врач?
– Пока он теряется в догадках.
– С ней уже такое было? – спросил Конрад.
Эльза смахнула с глаз выступившие слезы.
– Она уже однажды оказывалась в санатории, – прошептала она. – Она страдает манией преследования и считает вас убийцей. Я неоднократно пыталась ее вразумить, но бесполезно.
– Госпожа Райнер, возможно, вы единственный человек, который может ей помочь. Пожалуйста, скажите все, что вам известно. Вы лучше всех знаете мою жену.