Корабль призраков
Шрифт:
– Я отправляюсь в рубку, – быстро сказала я.
– Я-то вообще хотел отправить вас спать, Ева. Вы ведь и предыдущую ночь не очень-то отдохнули.
– Я не устала. – Странно, но почему-то мне казалось, что самым безопасным местом на корабле является именно рубка, с ее неработающими приборами. С их помощью мы добрались до этого краешка света. Может быть, они помогут нам выбраться…
– Думаю, мы управимся вдвоем с Антоном.
– Да, – не очень уверенно сказал Антон.
– Все-таки, если возможно, я заночую в рубке. А вам останется машинное отделение. – Я не собиралась отступать.
– Ну,
– Я не боюсь. – Бедный Антон, он так хотел казаться мужественным.
– В таком случае Ева остается в рубке, а мы с тобой двигаем. Хотя, если честно, я могу подежурить и один…
– Тогда я пойду вместе с Евой, чтобы она не была там одна. Если ты не возражаешь, Макс, – быстро сказал доктор. И покраснел.
Я рассмеялась. Если Антон сейчас пойдет со мной, то я вынуждена буду поддерживать с ним разговор, стараясь унять сердце, бьющееся чуть сильнее обычного. Возникшая невесть откуда симпатия к хирургу, которой я не могу противостоять, – только этого сейчас мне и не хватает. Я не должна забивать себе голову корабельным флиртом. Это выглядит неприлично, по крайней мере на фоне того кошмара, который происходит. Необходимо остаться одной, чтобы сделать попытку анализа того, что творится на корабле. Пока я еще способна сохранить здравый взгляд на вещи… Еще один день таких безумных аналогий с “Эскалибуром” семидесятилетней давности, и я сама поверю в предзнаменования, в мистическую ловушку, в перст Судьбы…
– Нет уж, Антон, оставайтесь с Максом. И смотрите, чтобы с вами не произошло то же, что и с Лаккаем…
Напоминание об исчезнувшем политике на секунду омрачило лицо Антона.
– Ничего, – успокоил Макс. – Я посажу тебя на свое место. В крайнем случае отделаешься раной на черепе. Ты ведь все равно хирург, выпутаешься…
У входа на палубы мы расстались. Антон с Максом отправились в помещение центрального пульта, а я поднялась в рубку.
– Закрывайтесь, Ева, мы будем вам звонить, – сказал Антон и улыбнулся, видимо, эта идея понравилась ему: вести длинные ночные разговоры с симпатичной ему женщиной.
– Буду ждать с нетерпением.
…Только оказавшись в рубке, я поняла, как сильно я устала. С анализом ничего не получится, милочка, и лучше тебе хорошенько выспаться, прежде чем появится новое сообщение от капитана Николаса О'Лири.
Закрывшись в рубке, я вдруг подумала о том, что замки на этом проклятом корабле еще никого не спасли. И, издеваясь в душе над собственной трусостью – горячий привет от адвоката Альберта Бенедиктовича! – я придвинула к двери кресло, в котором прошлой ночью спала Карпик, и уселась в него. Теперь, если кто-то захочет совершить ночную экскурсию по капитанскому мостику, он непременно натолкнется на меня. И у меня будет временной люфт, чтобы не отдать собственную жизнь так просто…
Свернувшись калачиком в кресле, я положила голову на подлокотник и закрыла глаза.
Почему Клио сказала, что выйдет всего лишь на минутку за выпивкой в кают-компанию, и оказалась в носовом трюме? Что заставило ее пойти туда? Что было в конверте, который лежал в заднем кармане ее кожаных штанов, и было ли там вообще что-нибудь? Может быть, Андрей прав, – мы можем судить о том количестве времени, которое
Нет.
Сокольников действительно испытывал к Клио безумную, всепоглощающую страсть, я видела каюту, в которой они спали. Аромат такого секса подделать невозможно. И если он говорит, то говорит правду… Господи, они все говорят… Обо всем можно судить только с чьих-то слов – адвоката, Макса, Сокольникова… Ни единого факта. Ни единого материального факта, что-то подтверждающего или что-то опровергающего… Опровергающего… Подтверждающего… Даже тюлени притихли… Не хотят мешать мне спать. Спать… Спать…
…Я проснулась от настойчивого зуммера телефона.
Чертов доктор, ему не терпится поговорить со мной, а ведь я так сладко заснула, впервые за последние несколько суток. Самая обычная астения, пора бы уже к этому привыкнуть… Иначе как объяснить то, что мне хочется спать в самые экстремальные моменты.
Телефон был настойчив, он звонил и звонил.
Поднявшись с кресла и на ходу разминая затекшие мышцы, я подошла к нему.
– Да, слушаю.
– Привет! – Это был не Антон, а Муха.
– Ты с ума сошел! Который час?
– Скоро три. – Голос Мухи плыл в трубке, очевидно, он здорово набрался за последние несколько часов.
– Господи, нашел время для звонков.
– Для звонков всегда есть время… А ты, я смотрю, дрыхнешь, и ничто тебя не волнует.
– Я не спала предыдущую ночь.
– Никто не спал в предыдущую ночь. Я и сейчас заснуть не могу. Уже столько в себя коньяка влил…
– Это заметно.
– Бутылки две, не меньше. Не берет, зараза.
– Ты вообще где, Муха? – Глупый вопрос, ведь телефон стоит в кают-компании.
– Где обычно, у стойки бара.
– А почему не идешь к себе в каюту?
– Временно перебрался сюда. Боб как-то перестал меня устраивать. Слишком пресный… – Я не сразу поняла, что он говорит о своем холеном любовнике Борисе Ивановиче.
– Решил окончательно переключиться на швейцарского подкаблучника?
– Нет, не греет… Тем более что после того, как вы увидели нас в пикантной ситуации, он меня просто возненавидел. Еще и убьет под сурдинку, раз уж всех здесь убивают. А одно лишнее убийство вполне может прокатить. Ты как думаешь? По-моему, это выглядит вполне изысканно. – Все-таки он сильно опьянел, иначе не стал бы говорить об убийстве таким развязным тоном.
– Тогда закройся на все замки. – Я решила поддержать Муху. – Андрей вполне реальный человек, так что сквозь щели не просочится.
– Более чем реальный. Слыхала его выкладки в кают-компании? Прямо комиссар Мегрэ, мать его, но до чего хорош! Ты как думаешь?
– Не знаю. Лучше тебе проконсультироваться у Аники.
– Он меня к ней на пушечный выстрел не подпускает. Думает, что начну его шантажировать, бедняжка. Вот и приходится закрываться.
– Но попасть-то к тебе можно, или все эти благословенные декалитры останутся недосягаемыми для широкой общественности?