Корабль
Шрифт:
– Да, Барт.
– С кем ты встречался в Бурреке?
– В Бурреке?
– Так называется старинный город, который ты посещал.
– Город руин, – вспомнил Адам.
Сознание сопротивлялось сну, который перенесет его на много световых лет. Теперь это старое тихое место обрело индивидуальность, лицо. Старик представил его, но это было лицо не старого города, а человеческое, с большими темными глазами, обрамленное длинными черными волосами.
– Почему вы не охраняете город, Барт? Ты говорил, что машины охраняют
– Мы охраняем то, что важно, Адам, – ответил Бартоломеус. – Есть множество городов, которые имеют бо`льшую значимость. Кто был с тобой, Адам? С кем ты посещал город?
– С кем я посещал город? – мечтательно сказал Адам, чувствуя, как исчезает слабость, характерная для его тела, а сам он плывет в коннекторе, сжимающем его в пакет данных, достаточных для передачи в узком канале.
– С Евой. Мы были вдвоем: Адам и Ева.
– Ева, – повторил Бартоломеус.
Его голос звучал как-то странно.
– А еще с нами была змея. По какой-то причине она хотела, чтобы мы попробовали яблоко.
– Поговорим об этом, когда ты вернешься, – сказал Бартоломеус. – Согласен?
– Подожди! Я хотел кое о чем спросить тебя, Барт. Но… Я забыл, о чем именно.
– Значит, это не важно. Твоя миссия очень важна, Адам. Хорошего путешествия.
Транспортировка.
Сеть
Для полета к планете, которую машины называли Уриэль, – четвертому спутнику двойной звезды Линдофор А и Б, находящейся на расстоянии шестисот семидесяти восьми световых лет от Земли, – Адам должен был пребывать в покое.
– Отсюда хорошо видны последствия ударов, – сказал он и стал смотреть не на информационную программу МФТ, а в окно.
Поверхность планеты была заполнена буйной растительностью на основе хлорофилла, покрывавшей возникшие от ударов кратеры и окаймлявшей их края. Находясь на планете, наблюдатель заметил бы только впадины и далеко протянувшиеся расщелины, которые были результатом землетрясений и эрозии, но с высоты двух тысяч метров все было отчетливо видно. Миллион лет назад планету бомбардировали астероиды.
– Мировой Пожар, – сказал он.
– Все указывает на это, – подтвердил сервомеханизм, помогавший Адаму. – Датировка позволяет говорить об этом.
– Но мы не нашли здесь никаких городов в руинах.
«Эти слова звучат несколько странно: города в руинах, – подумал Адам. – Они имеют под собой глубокий смысл, вероятно, какое-то воспоминание».
– Вы забываете, что для колонизации нам нужны убежища большой площади, находящиеся под поверхностью планеты, – напомнил ассистент.
– Ах да, бункеры.
Так Адам назвал их впервые, увидев несколько дней назад во время рабочего цикла. Бункеры. Крепости, находившиеся в глубинных слоях коры планеты. Укрепления из базальта и гранита с толщиной
«Колонизация», – подумал Адам. Ассистент использовал именно это слово, причем далеко не впервые. Но он имел в виду колонизацию планет не людьми, а машинами. Слово «колонизация» употреблял еще кто-то, хорошо знакомый Адаму, однако старик не мог вспомнить его имя.
Первые зонды достигли системы Линдофор триста лет назад, основав большую колонию машин с центрами на поверхности планет и с мощными брутерами в бункерах. Здесь уже имелся небольшой Локальный Кластер, интеллектуальное развитие которого нельзя было сравнить с аналогом на Земле, но способный выполнять все задачи этой планеты. Возможно, в этом и была причина довольно пассивной роли Адама на Уриэле, несмотря на то что Бартоломеус говорил о важности миссии. Так как Локальный Кластер мог принимать все важные решения, это не позволяло Адаму самому давать распоряжения, важные для миссии.
– Бомбардировка, – повторил Адам, снова выглянув в окно МФТ. – Метеоритами или астероидами. В таком случае кора планеты должна быть тоньше, чем сейчас. Существенно тоньше. Но… может ли природа за миллион лет восстановиться? Достаточно ли этого срока, чтобы деревья и кусты скрыли все кратеры?
– Миллион лет – это долгий срок, Адам, – сказал ассистент.
Держась за стену, он связался с бортовой системой шаттла. Вероятно, все это время ассистент разговаривал с конденсатом разума пилота.
– На планете Уриэль следов применения Ластика не обнаружено, – сообщил он.
Ластик. Так машины называли оружие, изобретенное перед Мировым Пожаром. Оно уничтожало все живое, включая одноклеточные организмы. Так можно было стерилизовать планету, как это произошло с планетами Динли системы Орфей и Атис системы Усторэй. Аннигилятор был похож на горячий космический кулак: разбивающий, разрушающий, сжигающий и уничтожающий. Он оставлял после себя раскаленную пустыню и обнаженные горные породы. Но главным оружием времен Мирового Пожара был Скальпель, вырезавший как отдельные города, так и целые миры. Следы, остававшиеся после Скальпеля, иногда сильно отличались друг от друга, но его использование всегда приводило к разрыву молекулярных и химических связей.
«Мировой Пожар, – думал Адам. – Мы еще очень мало знаем о той эпохе. Вернее, не мы, а я», – он тут же поправил себя.
– Это очень просто, – ответил Адам и посмотрел вниз, чтобы лучше рассмотреть кратеры, хотя на экране информационной программы они были хорошо видны.
– Объекты могут просто падать с неба… Вы уверены, что это относится к эпохе Мирового Пожара?
– В этом уверен Кластер, Адам.
– Вы имеете в виду Локальный Кластер Уриэля или Кластер машин на Земле?
– Оба, – ответил ассистент.