Коралина
Шрифт:
– Иди сюда, малышка. Я знаю, что ты хочешь. – Голос был сухим и шелестящим.
Коралина подумала, что так может говорить только огромное дохлое насекомое. Впрочем, может ли что-то дохлое, тем более насекомое, иметь голос?
Она прошла несколько комнат с низкими, наклонными потолками и наконец дошла до самой дальней комнаты. Это была спальня. Сумасшедший старик из квартиры наверху сидел в дальнем темном углу в пальто и шляпе. Как только Коралина вошла, он начал говорить:
– Ничего не изменится, малышка. – Его голос напоминал шорох сухих листьев, падающих
– А если наступят серые, дождливые дни и я не буду знать, чем мне заняться, мне будет нечего читать и нечего смотреть по телевизору, некуда пойти? А если такие дни будут всегда? – спросила Коралина.
– Такого никогда не будет, – ответил голос из темноты.
– А невкусная еда, которую готовят по кулинарной книге с чесноком, эстрагоном и бобами? – спросила Коралина.
– Каждое блюдо будет доставлять тебе радость, – прошептал голос из-под шляпы. – В твой рот не попадет ничего из того, что ты не любишь.
– А у меня будут зеленые перчатки «Дей-Гло» и желтые резиновые сапоги в форме лягушек? – спросила Коралина.
– Лягушек, утят, носорогов, осьминогов – какие захочешь. Каждое утро ты будешь просыпаться во вновь созданном мире. Если ты останешься здесь, то получишь все, что захочешь.
– Неужели вы не понимаете? – сказала она. – Я не хочу получать все. Никто этого не хочет. Какая радость в том, что я получу все, что мне хочется? Просто так, ни за что? А что дальше?
– Я не понимаю, – прошептал голос.
– Ну разумеется, не понимаешь, – сказала она и поднесла к глазу камень с дыркой. – Ты всего лишь неудачная копия, которую она сделала с сумасшедшего старика из квартиры наверху.
– Ну, с меня хватит! – прошелестел мертвый голос.
Коралина взглянула на старика сквозь дырку в камне и увидела на уровне его груди сияние. Это было похоже на звездочку, мерцающую бело-голубым светом. Она пожалела, что у нее под рукой нет палки, чтобы достать эту звездочку: ведь ей совсем не хотелось подходить ближе.
Коралина сделала шаг по направлению к старику, и вдруг он начал падать на бок. Из-под пальто, из рукавов, из шляпы выскочило огромное количество крыс с красными глазками, светящимися в темноте. Они стали разбегаться во все стороны. Пальто упало на пол, шляпа покатилась в угол.
Коралина подошла и откинула полу пальто.
Последнего стеклянного шарика там не было.
Она еще раз осмотрела комнату сквозь дырку и заметила, как что-то блеснуло
Обычно крысы бегают быстрее человека, в особенности на короткие дистанции. Но разве можно было сравнить толстую черную крысу, державшую в передних лапах стеклянный шарик, и девочку, полную решимости (пусть даже меньшего роста, чем полагается по возрасту)? Крысы поменьше сновали у нее под ногами, пытаясь ей помешать, но Коралина их не замечала, она бежала к входной двери, не отрывая взгляд от той, что держала в лапах шарик.
Они добежали до лестницы.
Коралина успела заметить, что дом продолжал меняться, теряя четкие очертания и как бы оплывая. Он изменился даже за те несколько мгновений, пока Коралина сбегала вниз по ступеням. Сейчас он был больше похож скорее на фотографию дома, чем на настоящий дом.
Прыгая со ступеньки на ступеньку в погоне за крысой, Коралина уже не могла думать ни о чем, кроме победы в этой гонке. Она бежала быстро, очень быстро, и, когда уже почти догнала крысу, ее нога вдруг подвернулась и заскользила, и Коралина со всего размаха упала на бетонную лестничную площадку.
На левой коленке виднелись царапины и ссадины, на ладони кожа тоже была содрана, и в рану попал песок. Болело несильно, но она знала, что позже будет болеть намного сильнее. Она стряхнула песок с ладони, поднялась с коленей и, зная, что проиграла и что уже бесполезно кого-то догонять, побежала вниз по лестнице.
Ссадина на руке заболела сильнее, а сквозь порванные пижамные брюки было видно, что из раны на коленке идет кровь. Коралина чувствовала себя еще хуже, чем летом, когда мама сняла с велосипеда дополнительные колеса. С одной только разницей: тогда, несмотря на все царапины и ссадины, она чувствовала себя победительницей, потому что научилась делать то, что не умела раньше. Сейчас она знала, что проиграла – не сумела спасти детей-призраков, потеряла родителей, потеряла саму себя, потеряла все. Она закрыла глаза, ей захотелось провалиться сквозь землю.
Вдруг рядом кто-то кашлянул. Открыв глаза, она увидела крысу. Крыса лежала на вымощенной кирпичом площадке под лестницей – голова отдельно от тела. Усики были опущены, глаза широко открыты, а сквозь приоткрытую пасть виднелись острые желтые зубы.
Рядом с обезглавленной крысой с довольным видом сидел черный кот. Лапой он придерживал стеклянный шарик.
– По-моему, я как-то говорил, – сказал кот, – что мне никогда не нравилось охотиться на крыс. Но, похоже, эта крыса была тебе нужна. Ничего, что я вмешался?
– Конечно, нет, – сказала Коралина, стараясь восстановить дыхание. – Мне кажется… То есть я помню, что ты как-то об этом говорил.
Кот поднял лапу и подтолкнул шарик Корали-не. Она взяла его в руку и сейчас же услышала шепот последней похищенной души:
– Она солгала тебе. Она никогда тебя не отпустит, ведь ты уже у нее в руках. Она никогда не уступит, такова уж ее натура.
Коралина почувствовала, что волосы у нее на затылке становятся дыбом. Она положила шарик в карман.