Кордес не умрет
Шрифт:
Чувствую себя отвратительно. Левая рука болит — от кисти до плеча. В голове обрывки воспоминаний… Мне становится понятно, куда я попала… как я сюда пришла… И снова страх сверлит мне затылок. Я должна выбраться отсюда… Выбраться!
Я поднимаюсь и ставлю ноги на пол. Волной подступает тошнота. Я, шатаясь, иду по комнате… Вот еще одна дверь! Я отворяю ее… Запущенный зимний сад. Там стоит ведро, садовые принадлежности. Все ржавое, поломанное. Еще дверь… Эта, кажется, наружу… Сзади меня шаги. Мне нужно наружу… Почему
Я не успеваю дойти до второй двери. Желудок не выдерживает Я наклоняюсь над ведром… Шаги приближаются. Вот уже совсем близко чьи-то голоса. Голоса мужские. Переговариваются не незнакомом мне языке. Ближе… Еще ближе… О, боже!
Они уже здесь.
Здесь! — говорит кто-то.
Они стоят втроем в дверном проеме и наблюдают, как я мучаюсь. Сквозь застилающий глаза туман я различаю уже знакомые мне лица. Вот… этот, похожий на англичанина. В руке у него револьвер.
Все. Они меня убьют!..
Другой, с крысиным лицом, стоит рядом с «англичанином» позади — маленький азиат.
Пошли! — командует «крыса»
Живо! — подгоняет «англичанин», размахивая револьвером перед моим носом.
Я следую за ними. К двери, которая открывается вовнутрь. Мгновенно соображаю и хочу, захлопнув за собою дверь, закрыть ее на задвижку. Но «крыса» соображает быстрее. Он уже впереди, оттирает меня плечом, проходит в комнату. Обернувшись, бьет по лицу.
— Ты, стерва! — кричит он.
«Англичанин» смеется:
— Ничего, кошечка!
Бесполезно. Все бесполезно. Сейчас наступит конец… Или они еще чего-то хотят?
«Крыса» грубо хватает меня за руку.
— Ай! — кричу я от боли.
Он не отпускает.
— Не притворяйся!.. Туда! — указывает «англичанин» револьвером на кресло. Азиат сбрасывает с него пачку газет. Он искоса поглядывает на меня. «Крыса» подталкивает меня к креслу.
— Что вам здесь нужно? — спрашивает «англичанин». Он говорит совершенно без акцента. Видимо, сходство — чисто внешнее.
Я не отвечаю.
«Крыса» подступает ко мне вплотную и замахивается.
Я наклоняюсь вниз.
— Отвечайте, — рявкает «англичанин» и повторяет свой вопрос. — Что вы здесь, возле этого дома, искали?
— Будь умницей, Бетина, — вступает откуда-то с другой стороны еще один голос.
Я поворачиваюсь в ту сторону. Курт. Кордес. Он незаметно вошел, стоит там, в тени, и говорит:
— Мне жаль. Но у нас нет выбора. Ты нас захватила врасплох.
— Курт, — шепчу я.
— Приятная неожиданность! — пропел «крыса».
— Заткнись! — пробурчал Курт Кордес. — Выйдите все и оставьте нас поговорить наедине.
— Нет, — говорит «англичанин»… — Во всяком случае, не сейчас. Я считаю, что твоя бывшая супруга должна понять, что произошло. И я боюсь, что ты не сумеешь ей изложить все как надо. Пойми же, что нам в высшей степени наплевать на твои воспоминания о приятно проведенном времени, когда она… Не-е-т!..
— Ты идиот, Колли! — возражает Кордес.
— Дурная
— Не паясничай, — проворчал Курт, но уступил.
— Если хотите знать, что я думаю, — вмешивается «крыса», — то я уже говорил это и снова повторю: надо спровадить ее куда-нибудь в другое место, тогда пройдет немало времени, прежде чем ее найдут… Лучше этого ничего не придумать!..
— Тебя никто не спрашивает, — обрывает Кордес.
«Англичанин» пожимает плечами:
— Я не знаю… Если ты гарантируешь, Кордес, что она будет молчать…
— Она ничего не знает, кроме того, что я жив…
— Гм-гм… — «Англичанин» кивнул. — А также, что вместо тебя убили другого.
Его так зовут Колли, или это кличка?
— Я хочу с ней объясниться, — настаивает Кордес, — но наедине… Она не знает ничего лишнего — черт побери! Прежде всего я опасаюсь за свою шкуру… Итак, исчезните! Живо!
— Прекрасно, если ты думаешь… — начинает Колли. — До сих пор тебе сопутствовала удача, ты все превосходно устраивал…
Он сказал это безо всякой иронии. Затем обратился к двум остальным:
— Ну, что ж! Пошли, ребята. Подождем наверху. — И снова к Кордесу: — Десять минут! Слышишь? — Наконец-то он прячет револьвер.
Азиат пошел первым. «Крыса» — за ним, бормоча: «Дерьмо поганое!» «Англичанин» еще раз оборачивается, уже дойдя до двери:
— Подумай хорошенько, прежде чем что-то сказать, Кордес! И позови, если управишься скоро.
— О'кей! — кивает Кордес. Кажется, он чувствует облегчение и даже несколько повеселел оттого, что они удалились. Он порывисто придвинул стул и уселся напротив меня.
— Сигарету? — Он пододвинул ко мне пачку.
Я взяла сигарету. Он дал мне огня. Его пальцы дрожат. Он кажется мне бледным и заспанным: глаза глубоко запали, веки воспалены. В волосах пробилась седина. Он словно постарел на моих глазах.
— Ты неважно выглядишь, Курт, — говорю я.
— Неудивительно! — Он горько смеется. — Сначала ты как с неба свалилась, потом это известие… что Корнелия — моя дочь…
Он не закончил фразы, потянулся за сигаретой для себя и потер лоб сложенными вместе средним и безымянным пальцами.
— И потом, в тот же вечер, этот парень, которого я..
Он снова замолчал.
Пауза.
— Ты кого-то застрелил?
Кордес пожимает плечами.
— Все это тебя совершенно не касается… Дай мне слово, Бетина, что ты никому ничего не скажешь… То есть о том, что ты меня видела. Я убит, мертв — понятно! Если ты дашь мне слово, я позабочусь о том, чтобы с тобой ничего не произошло. Нам нужно исчезнуть отсюда. Для этого потребуется час-два, и все будет в порядке… Дай мне слово!..