Корень зла
Шрифт:
Услышав свое имя, Страд облегченно выдохнул, а спустя несколько мгновений мракоборец уже вызвал первого из восьмерки — темноволосого парня с ожогом на лице и шее, по имени Мефдорл. Едва тот занял место в центре круга из зрителей, как появились чудовища.
Они напоминали безглазых буро-зеленых гусениц длиной в два десятка футов. Из склизких боков беспорядочно торчали суставчатые лапы, каждая из которых заканчивалась зазубренным костяным серпом. Из зубастых пастей то и дело выстреливали раздвоенные языки угольно-черного цвета. С них слетали мутные капли — попадая на палубу, они дымились
«Отрава или что-то едкое, — тут же сообразил Страд. — Не исключено, что твари будут плеваться этой гадостью».
Фантомы подтвердили его догадку почти тут же. Челюсти разомкнулись настолько, что молодой мракоборец без труда пролез бы монстрам в глотки, и наружу выстрелили потоки пенящейся дряни.
Мефдорл уже был к этому готов. Он не стал уворачиваться или отступать — вместо этого загородился воздушным щитом, за которым и переждал первую атаку чудовищ.
«Рискованно, — Страд облегченно выдохнул, когда те, наконец, закрыли пасти и мракоборец смог убрать щит. — Слишком много сил приходится тратить, обороняясь таким образом. Увернуться было бы куда разумнее».
Впрочем, Страд не исключал, что у Мефдорла были причины защищаться от изрыгаемой монстрами гадости именно при помощи магии. Вполне возможно, что не так давно мракоборец получил травму и пока не мог уходить от атак отпрыгивая или уворачиваясь. Или же ему просто захотелось показать владение далеко не простым магическим приемом.
Как бы там ни было, Мефдорл одолел противников довольно быстро и просто: при помощи обыкновенного сочетания обездвиживания, огня и солнечных копий.
— Наверняка дальше пройдет, хромоножка наша.
Услышав за спиной голос кого-то из участников, Страд вздрогнул и обернулся. Трое мракоборцев из числа выбывших с кислыми лицами наблюдали за происходящим.
«Кто-то из них и сказал, — понял Страд, чувствуя, как в душе оседает какой-то гадкий осадок. — Получается, и среди мракоборцев есть вражда и зависть».
Благодаря истории с мастером Намусом, Страд не особенно удивился собственному открытию, но оно все же омрачило происходящее. Сам бы он никогда не стал досадовать, видя чужой успех, и уж тем более радоваться чьей-то неудаче. Страд искренне сочувствовал выбывшим участникам турнира и от всей души желал удачи прошедшим во второй этап. Да, он хотел победить — но исключительно своими силами, а не ценой поражения других.
«Ладно, — он вздохнул, понимая, что должен настроиться совершенно на иной лад. — Это не мое дело. А вот лишние мысли могут привести к неудаче».
Мефдорл, тем временем, вернулся к остальным, и Страд, приглядевшись, увидел, что тот действительно немного прихрамывает. От этого замечание кого-то из проигравших мракоборцев стало казаться еще более подлым.
«Вот бы мы с ним добрались до финала», — подумал Страд, осознав, что уважает Мефдорла даже больше, чем остальных соперников.
Дролл в это время вызвал следующего участника, и турнир продолжился.
Видимо, Страда опять решили оставить напоследок: очередной мракоборец справлялся с монстрами или проигрывал, и Дролл приглашал следующего. А Страд, то сжимал, то разжимал кулаки, торопил время и смотрел, как маги в черных с серебром одеждой расправляются с порождениями
В очередной раз он поражался тому, насколько страшных и совершенно не похожих друг на друга существ бедная богиня Ламирэлья приводит в Янтарное Яблоко.
Одни твари ползали. Другие пытались взлететь. Третьи бросками гоняли очередного участника по арене. Все они шипели, ревели, визжали, разевая зубастые пасти. Размахивали конечностями, каждая из которых была смертельно опасным оружием. Пытались отравить дымом или жидкой дрянью.
«Ничего, — сказал себе Страд. — Очень скоро мы доберемся до цели и сделаем так, чтобы чудовища больше не появлялись. Никогда».
Он понимал, что для этого, скорее всего, с Ламирэльей придется поступить так же, как с Венкроллом. И при мысли, что красивая и жизнерадостная рыжеволосая девушка-Творец, которая всей душой желала создавать прекрасные миры, должна быть убита, сердце Страда сжималось от тоски. Он не раз и не два успокаивал себя тем, что сейчас Ламирэлья только страдает и смерть избавит ее от мук, однако помогало это очень слабо.
«Все равно мы должны, — Страд смотрел на предпоследнего участника второго этапа — тот, светловолосый крепыш, как раз выходил к Дроллу. — Просто невероятно, что нам удалось узнать о происхождении Червоточины. И упускать возможность избавиться от нее — все равно что совершить преступление против всего Янтарного Яблока».
Поняв, что мысли увели его довольно далеко от предстоящего испытания, Страд заставил себя сосредоточиться на битве молодого мракоборца с монстрами. Те чем-то напоминали хигнауров, только ростом в пятнадцать футов, с уродливыми зубастыми мордами и десятком конечностей. Твари яростно рычали, кидались вперед, пытаясь достать крепыша, но тот вовремя уворачивался от атак и отвечал, бросая в чудовищ огненные сгустки.
«Твари неповоротливы, но наверняка компенсируют этот недостаток силой и живучестью, — размышлял Страд, наблюдая за попытками мракоборца умертвить хотя бы одного монстра из трех. — При помощи одного только огня с ними можно сражаться очень долго. А это ненужный риск».
Участник, видимо, запаниковал, поскольку продолжал остервенело обстреливать врагов пламенем. О других магических приемах он словно позабыл.
— Ну-у, — протянул за спиной тот же голос, что обозвал Мефдорла хромоножкой, — с этим все ясно. Тут три варианта… Либо он все же возьмет себя за задницу и сделает что-то серьезное, что маловероятно. Либо скоро выдохнется и попадет под удар. Либо нам здесь торчать до поздней ночи.
Кто-то сзади ответил смешком и одобрительным хмыканьем. Страд помрачнел.
«Наверняка они и меня обсуждали, — невольно подумал он. — И если Мефдорл — хромоножка, то я тогда какой-нибудь коротышка или малорослик без панциря».
Внутри закипела злость. Захотелось как можно быстрее выйти в круг и одолеть своих тварей так, чтобы насмешник за спиной попросту не знал, что сказать. Чтобы ухмылка, которая наверняка играла у того на лице, стерлась, уступив место растерянности.
Однако Страду пришлось набраться терпения. Светловолосый мракоборец так и не предпринял ничего нового — лишь швырял в тварей огненные шары, и длилось это не меньше сорока минут.