Корейская гейша. История Екатерины Бэйли

Рассказова Алевтина

– А это – люкс, – продолжала она, указав на другой номер: все тот же набор мебели, но комната в три раза больше – хоть в футбол гоняй. – Стоит сто долларов. Да, хочу сразу же предупредить: горячая вода во всем здании бывает только с пяти до шести вечера, а холодная – с десяти утра и до десяти вечера. Но это везде так, во всем городе, – быстро добавила она.

Мы решили, что бессмысленно переплачивать за название «люкс», если удобства в номерах везде одинаковые, и взяли обычные: одноместный – для Стэна и двухместный – для себя.

На

следующий день, прихватив с собой папку с документами, отправились в консульство. Там быстро заполнили необходимые анкеты, оплатили консульский сбор и сдали все в специальное окошко. Мы просидели в сторонке уже около часа, ожидая, что меня вот-вот пригласят для личного собеседования, но так и не дождались. Вместо этого к нам подошла симпатичная девушка, вернула все документы и сообщила, что готовый паспорт с визой можно будет забрать через два дня. Беседовать с нами никто и не собирался.

Обрадованные, мы отправились обедать.

Отыскался и русский ресторанчик, оформленный «под старину»: с намалеванными на стенах матрешками, деревянной посудой и прочими атрибутами «старой Руси». Меню было на двух языках: русском и английском, видимо в расчете на иностранцев, которым непременно захочется «русской экзотики».

– А почему у вас все салаты с майонезом? У нас в Америке его вообще почти не едят, – удивлялся Стэн, изучая меню.

– Я не знаю. Наверное, просто других «заправок» у нас пока не придумали… Ну, еще разве что маслом подсолнечным некоторые салаты заправляют, – добавила я, немного подумав.

Отведав пельменей в горшочках и щей из капусты, мы, сытые и довольные, отправились гулять по городу.

Вечером, «поймав» горячую воду и приняв душ, мы решили сходить в бар. Я Владивостока совсем не знала, но вспомнила, что кто-то из моих знакомых нахваливал место под названием «Голубая птица». Искренне надеясь, что это – не бар для сексуальных меньшинств, мы решили поехать туда.

Местечко оказалось неплохое, уютное. Народу было много, но в большинстве – девушки.

Я оставила парней, чтобы купить на баре выпивку, а, вернувшись буквально через десять минут, обнаружила их в компании двух размалеванных девиц:

– Ну, вас прямо на пять минут нельзя одних оставить, – недовольно пробурчала я, подавая им пиво.

Девушки, увидев меня, тут же сникли: одна «отвалилась» почти сразу, едва я сказала, что Санни – мой муж, а вторая, поразмыслив, решила все же биться за Стэна до последнего.

Оказалось, что обе они раньше работали в Корее и неплохо знали английский, так что Стэну переводчик не требовался. И пока настырная девица пыталась «окрутить» нашего друга, мы с Санни разглядывали других посетителей бара.

– Кэт, видишь там, в углу, пятеро парней за столиком сидят? – обратился ко мне Санни.

– Вижу, и что?

– Помимо нас, они – единственные парни. И кругом полно девушек. Почему они с ними не знакомятся?! – недоумевал он.

Я огляделась: в баре действительно было не меньше полусотни

девушек, но никто из парней не проявлял инициативы:

– А зачем им «напрягаться»? Девушек много, сами подойдут и познакомятся.

– Странно, в Америке все наоборот. У нас женщин меньше, чем мужчин, поэтому парни из кожи вон лезут, чтобы кого-нибудь «охмурить».

– А нам мужиков не хватает, – ответила я, тоскливо оглядывая местный «гарем». – Вот по этой причине так много русских женщин и старается найти себе пару через службы знакомств с иностранцами.

Через два дня мы получили мой паспорт и в тот же день отправились обратно в Хабаровск.

– Кэт, я тут думал о нашей поездке в Корею… Первые две недели я буду очень занят оформлением всяких документов по смене базы, и толком даже не смогу тебя в тауне навещать. Тебе там тоскливо одной будет. Может, приедешь через пару недель после меня? – спросил как-то Санни после нашего возвращения домой.

– Даже слышать об этом не хочу! Я тебя целый год не видела, и даже если ты будешь приезжать раз в неделю, мне и этого будет достаточно, – ответила я категорично.

– Я понимаю, но проблема еще и в том, что мы в этом месяце сильно потратились, у нас даже на еду толком денег не будет, – продолжал он настойчиво.

– Значит, буду есть лапшу, мне не привыкать. Все равно это – временно, а я больше не хочу с тобой расставаться.

Я не стала напоминать ему о том, что если бы в Америке они со Стэном не устраивали так часто массовые вечеринки, которые явно обходились не в три копейки, то у нас, может, и не было бы таких проблем с деньгами сейчас. Ссориться из-за этого мне не хотелось, но предложение остаться в России без него, пусть даже на пару недель, меня не устраивало категорически, поэтому я продолжала упорствовать.

Наконец он сдался:

– Ладно, смотри сама, но потом не жалуйся.

– Не буду! – заверила я, закончив разговор.

Однако по приезду в Корею оказалось, что с деньгами у нас еще хуже, чем предупреждал Санни.

Пока шли поиски подходящего жилья в тауне, мне пришлось оставаться в гостинице. Я сутками сидела в номере, куда на пару часов в день вырывался мой муж. Он привозил с собой что-нибудь съестное, но денег мне не оставлял. Санни со Стэном жили на базе. Работы у них и вправду оказалось много, так что мы почти не виделись.

Вскоре мы нашли подходящую двухкомнатную квартиру, которую решили снимать вместе со Стэном. Из мебели там было только две кровати. О покупке кухонной плиты, а уж тем более – телевизора пока что не было и речи. Нам пришлось даже одолжиться у нашего друга, чтобы оплатить хотя бы масло, коим обогревался пол и вода. Масло для отопления было очень дорогое, но это – если покупать его у корейцев. Можно было купить и на базе, но Санни сказал, что «вывозить его с базы опасно, могут проверить и будут неприятности». Так что пришлось покупать у корейцев.