Корги-детектив: Запутанные крошки
Шрифт:
Карла никогда не казалась мне жестоким человеком. Она просто грубая и посредственная хозяйка кофейни. Продавать сухую выпечку не значит быть способным на убийство.
Кэти снова посмотрела на меня как на сумасшедшую:
– Она только что родила ребенка. Думаешь, она могла уйти из роддома, прийти в «Милого корги» и застрелить Сэмми?
Я резко почувствовала раздражение. Но постаралась удержать себя в руках. Меньше всего мне хотелось злиться на Кэти. Не важно, что в тот момент я потеряла здравый смысл. Но как вообще она могла подумать, что я буду просто сидеть дома?
– Я не знаю, что и думать. Знаю
– Фред! – Кэти схватила меня за руку. Она вздрогнула от выражения моего лица, и я попыталась немного успокоиться. Она показала на мою одежду: – Ты все еще в крови.
Я посмотрела вниз. Ну конечно, я совсем забыла. Перед допросом полиция разрешила мне умыться, но с одеждой я не могла ничего сделать.
Я взяла куртку, которая болталась на заднем сиденье машины:
– Надену ее. Никто не увидит. Я скоро вернусь. Заведи машину, если станет холодно.
Я отдала ей ключи, закрыла дверь и направилась в сторону кофейни Карлы, застегивая на ходу куртку.
Едва очутившись в «Черном медведе», я поняла, что Кэти была права. Я совершила ошибку.
Неудивительно.
Там было полно народу. Ну конечно, «Милый корги» ведь откроется теперь только послезавтра. Полицейские не хотели рисковать, учитывая, что они упустили важные улики на последних местах преступлений. Либо дело в этом, либо офицеру Грин просто нравилось издеваться надо мной. Пекарня Кэти успела стать центром обсуждения последних сплетен, а раз она закрыта, люди вернулись к Карле. Не говоря уже о том, что Карла устроила целое представление накануне, и у людей, возможно, были такие же подозрения, что и у меня, и все хотели увидеть ее реакцию.
Как оказалось, звездой сегодняшнего шоу была я, потому что все одновременно уставились в мою сторону.
Я хотела было развернуться и уйти. Не знаю, что меня остановило – упрямство, гордость, отчаяние или осознание того, что полиция все еще проводит обыск у меня в магазине. А может, все сразу. Я знала лишь то, что мне нужно что-то сделать. Выпрямив спину и подняв подбородок, я направилась к прилавку. Несмотря на то что в кафе сидела куча народу, очереди не было.
Подросток-барриста посмотрел на меня с таким видом, словно боялся, что я устрою скандал:
– Чем вам помочь?
Как только я переступила порог кафе, наступила полная тишина, но теперь среди посетителей побежала волна шепота. Я постаралась не брать это в голову и сосредоточилась на барриста:
– Я бы хотела поговорить с Карлой, она свободна?
– Мм… – Он облизал губы. – Она… только вчера родила… – Он показал рукой на мои ноги, – примерно на этом месте, где вы сейчас стоите.
Я выпрямила спину или по крайней мере попробовала это сделать, но поняла, что она уже прямая. При росте в метр восемьдесят я прекрасно понимала, что выделяюсь. Но сейчас я ощущала себя по-настоящему крошечной. Еще одно подтверждение тому, что Кэти была права: я совершила ошибку. Ну конечно.
– Так сегодня ее не будет, я правильно понимаю?
Он кивнул. Теперь уже я облизала губы.
– А вы, случайно, – я заговорила чуть тише, –
– С убитой девушкой?
Я вздрогнула, затем кивнула.
– Нет. – Он покачал головой.
– А когда она здесь работала?
– Понятия не имею.
Я хотела развернуться, чтобы увидеть все эти глаза, что сверлили мне спину. Спросить у одного из посетителей, знал ли он, когда здесь работала Сэмми, да и работала ли вообще. Спросить, что связывало Карлу и Сэмми. Почему Карла была так рассержена, и не только на меня и Кэти, но и на Сэмми. Кто-то же должен знать. Держась за край прилавка, я стояла на месте. Очевидно, мои мысли путались. Что бы я ни сделала дальше, это принесет больше вреда, чем пользы.
Сделав глубокий вдох, я выдавила из себя улыбку, хотя кто знает, как это выглядело со стороны.
– Дайте мне, пожалуйста, чай-латте и булочку с клюквой и апельсином.
Мне показалось, что барриста хотел что-то спросить, но лишь моргнул и коротко кивнул:
– Большой?
По дороге к машине я осушила весь стакан с латте и почти полностью съела твердую, как картон, булочку, даже не ощутив ее вкуса. Ну, либо так, либо бегать по городу как сумасшедшая.
Я уселась на водительское кресло. Кэти ждала, когда я что-нибудь скажу. Но я лишь покачала головой:
– Не спрашивай. Пожалуйста. И давай вообще об этом не вспоминать. Ты была права. Поехали ко мне. Когда мы приедем, я, наверно, попрошу тебя сделать мне лоботомию. Меня уже достало вещество у меня между ушей.
Я бросила остатки булочки Ватсону, который поймал ее на лету и с удовольствием проглотил.
Я думала, что мы с Кэти будем весь день искать возможные мотивы преступления и вычислять подозреваемых. Может, поищем что-то в Интернете про Сэмми. Но я заварила чай и растопила камин, Кэти включила передачу «Лучший пекарь Британии» – ее любимую, – мы уселись по обе стороны дивана и закутались в пледы, а Ватсон улегся посередине и захрапел. Вскоре мы тоже уснули.
Удивительно, но мне ничего не приснилось. Никаких видений, как я захожу в пекарню, никаких флешбеков, где двойник Кэти лежит на полу. Не было даже навязчивых снов о том, что я голая захожу в «Черного медведя» и все пялятся на меня. Ничего. Просто блаженное забвение.
Я проснулась спустя полтора часа. Вроде бы за это время я даже успела немного оклематься. Взглянула на Кэти, которая смотрела телевизор и поглаживала Ватсона по голове, и у меня защипало в глазах. Несмотря на то что мы знали друг друга лишь несколько месяцев, мы успели через многое пройти, и дело не только в общем бизнесе. Она уже стала мне семьей, я полюбила ее. Но по-настоящему понимаешь, насколько тебе кто-то дорог, когда едва не теряешь его.
Наверное, почувствовав мой взгляд, Кэти повернулась и улыбнулась:
– Я уже хотела будить тебя. Где-то через час надо ехать к твоим родственникам. Не знаю, может, ты хотела принять душ, как-то собраться.
Поселившись в Эстес-Парке, моя семья стала устраивать еженедельные ужины. Днем я уже общалась с мамой. Она позвонила, когда узнала про Сэмми, и очень волновалась. В тот момент мне хотелось сказать, чтобы меня не ждали вечером, но я была рада, что выбрала другой путь. Окружить себя семьей – это то, что мне действительно было нужно.