Коридор до Рождества
Шрифт:
– Завтра с утра отправляйся в резидентуру, возьми данные на Анджелу Альворанте. Если бы я был Пелларес, то не вернулся бы к Ренье - засада настолько очевидна, что лучше потерять десять тысяч долларов, чем самому нацепить на себя наручники.
– А если Пелларес предполагает именно такие наши рассуждения?
– спросил Трэйтол.
– Возможно, - Боксон вынул из перчаточного ящика пачку сигарет "Лаки Страйк", повертел её в руках и положил обратно.
– Но на эту улицу сам Пелларес никогда не придет. В лучшем случае здесь появится какой-нибудь посыльный с письмом. Склады бельгийца находятся в Мексике. Я бы
– Я бы отказался от сделки, - выбрал Трэйтолю.
– Но я не Пелларес.
– Правильно! Поэтому завтра я зайду в гости к моему приятелю Леопольду Фришману - по моей наводке он заграбастал двух живых революционеров, теперь он мой должник.
Когда желтый "фольксваген" подъехал к отелю, Боксон подвел итог:
– Пелларес не вернется в Брюссель, но не уедет из Европы. Мы его возьмем!
7
Боксон явился в отдел по расследованию убийств рано утром. Фришман взволнованно спросил:
– Чарли, ты пришел подарить мне ещё парочку террористов?
– Нет, Лео, я пришел воспользоваться своим правом первой ночи!
– Ты выражаешься крайне витиевато, объясни!..
– Леопольд, ты все отлично понял!
– улыбнулся Боксон.
– Мне нужно поговорить с гватемальскими парнями. Желательно до того, как с ними поговорит гватемальский консул.
– Чарли, к ним на прием уже собралась такая очередь, что я скоро буду составлять долгосрочное расписание контактов! Пять минут назад поступил запрос от карабинеров Италии - они интересуются связями своих "красных бригад" с латиноамериканскими группировками. Последний раз такой ажиотаж был, когда я упаковал серийного убийцу - от журналистов и психиатров не было отбоя!..
– Лео, мне нужна неофициальная встреча! Не отказывай мне, а то в следующий раз моей информацией воспользуется кто-нибудь другой...
Фришман укоризненно покачал головой:
– Чарли, как ты бесконечно груб в своих гнусных домогательствах!.. Пошли, раненый парень лежит в тюремном госпитале, с ним можно поговорить, не привлекая внимания персонала...
– Я очень благодарен тебе, Леопольд, но заодно расскажи-ка мне несколько подробностей об этом парне...
...Гватемалец Карлос Вентозо не успел закончить третий год обучения в деревенской школе - люди из латифундии сеньора Насименто застрелили учителя прямо в классе, а когда дети в ужасе разбежались, школу подожгли. Прибежавший на звуки выстрелов сельский священник был заколот штыком, так что маленькая деревянная церковь целый год стояла без присмотра. Уважаемого сеньора Насименто совершенно не интересовала какая-то деревенская церковь - по воскресеньям его семья посещала мессу в городском соборе, в жаркие дни высокие каменные своды храма долго хранили ночную прохладу...
Через несколько лет Карлос стал бойцом партизанского отряда. Там, в сельве, он начал изучать английский язык - среди партизан оказались несколько бывших студентов университета. Карлос не сразу смог понять, что делают в рядах повстанцев эти сыновья богатых родителей. Старшие товарищи разъяснили парню основы классовой борьбы, а также необходимость временного сотрудничества с прогрессивно настроенными
Гватемалец лежал на койке в маленькой одиночной камере тюремного госпиталя, когда дверь открылась, и вошел Боксон. Фрищман вошел следом и сел на стул около двери.
– Привет, парень!
– сказал Боксон по-испански.
Вентозо молча сел на кровати и уставился взглядом в стену.
– Можешь молчать, - продолжил Боксон.
– Я хорошо говорю по-испански, так что даже твое молчание мне скажет о многом. Угадай, правительство республики Гватемала требует твоей выдачи или им на тебя наплевать?
Вентозо не был обучен методам поведения на допросах, поэтому сохранить безучастность стоило ему большого труда.
– Гватемальский консул желает на тебя взглянуть, это его право. Представляешь, в твоем кармане лежал настоящий гватемальский паспорт! Ты, конечно, мне не поверишь, но найти того человека, который тебе этот паспорт сделал, смогут уже сегодня к вечеру. Ты случайно не знаешь, как с ним будут обращаться при аресте?
Боксон протянул Карлосу пачку сигарет и зажигалку. Оба закурили и Боксон продолжил:
– Но самое смешное даже не это. В твоем паспорте стоит штамп бельгийской таможни. К полудню будут известны имена всех гватемальцев, прибывших в Бельгию в тот же день, что и ты. При необходимости могут проверить все ближайшие даты. Таким образом, парень, ты подарил местным империалистам такой объем информации, что гватемальское правительство должно наградить тебя почетным орденом.
Карлос по-прежнему молчал, но в этом молчании уже не было вызова - это было молчание обреченности.
– Вот так и становятся предателями.
– Боксон несколько секунд молча смотрел на огонек сигареты, потом спросил: - Когда ты познакомился с Анджелой?
– С какой Анджелой?
– отозвался вопросом Карлос.
– С той симпатичной брюнеткой, которая сидела в автомобиле за рулем. Кстати, если бы вы не начали свою идиотскую стрельбу, то смогли бы убежать вчера полиция не выставляла дополнительного оцепления.
– Её зовут не Анджела...
– Да, я знаю, голубой "рено" вы взяли в автопрокатной конторе на имя Марии Аларио, но ведь её сегодняшний паспорт такая же фанера, как и твой. Ты что, действительно не знаешь её настоящее имя?
Карлос не ответил.
– Ну, допустим, что не знаешь. Между прочим, я не представился, а ты так старательно изображал стального бойца из одноименного китайского кинофильма, что не обратил на это внимания. Нельзя быть таким безучастным к своей судьбе.
Боксон показал Карлосу удостоверение управляющего лондонским филиалом детективного агентства. Карлос понял смысл английского текста.
– Я ищу Пеллареса, - объяснил Боксон.
– Он убил Стефани Шиллерс. Тебя ещё будут допрашивать по этому поводу. Скажи мне, Карлос, зачем вы убиваете ни в чем не повинных людей? Только, пожалуйста, не городи всю эту чушь о сложности классовой борьбы - ты же отлично понимаешь, что такие слова рассчитаны только на дураков!