Корм вампира

Макара Дэйв

Вместо утешения, отправил его купаться — что-то показалось мне слегка странным, что-то изменилось, словно мир стал чуточку больше, солнце — чуточку жарче…

А, нет, простите…

Это не мир стал больше, это воду спустили и наш островок приобрел дополнительную площадь, каменистую и влажную.

— Там маячок светится! — Вынырнул Павлик, довольный, как слон. — Наш, думаю…

Пока он думал, Семен скинул майку и брюки, поплескал себе на бицепсы, остужая тело и готовясь к "быстрому нырку".

Минута

вентиляции и вот розовые пятки мелькнули над ровной гладью воды.

Привычно разделся и встал на подхвате — работа наша не для одиночек и не для особо выделывающихся. В ней все расписано даже не по минутам — по секундам, отделяющим два мира не только тонкой пленкой поверхностного натяжения, но и переходом с этого мира, в мир иной. И самый простой знак того, что все пошло не так — отсутствие "пузырьков".

Сема держит семь минут — проверено не однократно и быстрый спуск, в его исполнении это классический маневр, ни на йоту не отступающий от расписанных схем и инструкций.

При первом совместном погружении, он долго и нудно опекал меня, контролируя каждые две минуты. Потом два часа "размазывал" меня за нарушение ТБ, по пунктам объясняя, где я облажался.

Пересдавать на журнал, не отправил, конечно, но еще десяток погружений следил, как нянька, за плаксивым дитем, что головы не имеет, только плакая.

Потом был "Шален-Гра" и с тех пор работали "сбитой" парой, не подпуская, даже близко, чужаков. Мы настолько "притерлись" к друг-другу, что жестикулировать почти не приходилось, словно в мозгах стоял приемо-передатчик, настроенный на напарника.

Федоров, на нашей паре устроил съемку обучающего фильма, для "молодняка".

Две минуты и сорок одна секунда…

Я принялся вентилировать легкие, готовясь взмахнуть ногами над головой и помчаться навстречу напарнику.

Семен, с его опытом работы, сейчас, самая главная птица. Пока Павлуша таскает с катера наше оборудование, а Федоров сидит на берегу, наблюдая уже за мной, он, наверняка, и до контейнера добрался, и фронт работ наметил.

"Фр-р-р-рух-х-х"! — Вода выпустила Фарату, привычно изображающего из себя кита. Или дельфина, кому как нравится.

В четыре взмаха руки капитан Семен Фарата добрался до берега, чуть заметно кивнув мне, отмечая мою готовность и тройной удар указательным пальцем правой по запястью левой руки — три минуты.

Без груза, метров на 15 ухнул, к бабке не ходи.

Впрочем, это Семен и делать далеко идущие выводы на таких поверхностных наблюдениях…

Растянувшись на теплом камне, рядом с Федоровым, мой инструктор морщил нос.

Значит, дела совершенно хреновы.

— Контейнер лежит на склоне, дверями вниз. Верхняя часть метрах в 25–28. Дна не видно, вода чистая и легкое течение.

— Не

сползет?

— За ночь воды ушло на пару метров, так что… Никуда не денется.

— На "стрелу" возьмем? — Федором принялся что-то рисовать обломком камушка, на песке рядом с собой.

— Нет, Аркадьич. Понтон нужен. Между катеров растянем и через блоки, вверх и к берегу. Потом "колбасу" подсунем, продуем, поднимем… Длинный зараза и тяжелый.

— Контейнер специальный, так что, не такой уж и тяжелый… — Федоров отбросил камушек. — Олег, чего кобылу тянешь? Помоги Павлику, а то так до вечера возиться будем!

Горка нашего оборудования, взятого с собой, была удручающе мала и, увы, большей своей частью была отнюдь не "Сделано в России". Отметились и итальянцы, и французы, американцы тоже сделали свой вклад в наше нелегкое дело.

Но вот самый тяжелый тюк, весом более 70 кг, это уже наша разработка, проверенная, откатанная и "забугрянью" совершенно не известная.

Через час, я впервые погрузился в воды своей родной Бухтармы.

Подумать только, а ведь я в ней дважды тонул… В попытке научиться плавать…

Три минуты и нашим глазам открылась дополнительная неприятность — от удара не только двери открылись, но и часть груза болталась, угрожая вывалиться в "открытый космос".

Переглянувшись, закрепили стропы и отпустили вверх оранжевые шары буйков, попытались закрыть двери и трижды хлопнули в ладоши, когда удалось свести створки и прихватить их на тоненький тросик, на всякий случай, в трех местах.

Подводный мир не любит "стремительных и резких", самая быстрая рыба, на самом деле, самая грациозная и плавная, иначе слишком много шансов стать обедом.

Семен, в свое время, демонстрировал мне этот, акулий, стиль плавания. Жаль, у человека проблемы с обтекаемостью, иначе мы бы… Ух, черт возьми!

Прохлаждаясь на декомпрессии, с азартом порылись в каменных осыпях — Семену показалось, что там есть что-то интересное.

Ну, еще бы, после моих-то рассказов о том, сколько всего тут затоплено, ему бы и не показалось!

Нашли собачий череп, зацепившуюся за камни сеть и два гаечных ключа, новеньких и блестящих, словно вчера утонувших.

Так и выбрались на берег, с гаечными ключами.

Собачий череп похоронили в осыпи, пусть песик спит спокойно, а сети, Семен старательно смотал и выпустил отдельным буем — эта зараза не только для нас может стать проблемой, но и кораблю доставить хлопот, намотавшись на винт.

Сам я с таким не встречался, но с капитаном спорить не буду, против моего, у него опыт еще тот, и не весь — положительный. Это меня он опекает, как нянька, иногда даже и в глаз ему дать хочется, за "гиперопеку"-то…