Корни зла
Шрифт:
Я хотела вскочить и выбежать куда-нибудь на воздух. Голова кружилась, я задыхалась…
На запястье сомкнулись стальным капканом его пальцы.
– Пусти немедленно! Ты выбрал! Живи, как захочешь! Гробь себя, убивай других, делай все, что тебе понравится!! Я ничего не сделаю, чтобы помешать тебе!! Клянусь!!!
Я вырывалась, напрочь забыв о магии. Да и не было сейчас ни ведьмы, ни короля. Глаза в глаза друг другу глядели глубоко раненный когда-то мужчина, потерявший всех своих близких, – и обманутая женщина.
Воистину – стоило только
– Ёлочка…
Я рванулась еще сильнее. Видеть тебя не могу! Пусти! Давай, уничтожай себя! Чтобы даже памяти о тебе не осталось! Вперед, на баррикады! Я тебя за плащ ловить не стану! И рыдать тоже! И сто лет ты мне не сдался! Жила одна – и проживу!!!
– Пусти! – выкрикнула я, понимая, что через пару минут ярость прорвется неудержимым потоком слез, а плакать на глазах у этого идиота я просто не могла. – Слышишь, пусти!!! Ненавижу!!!
Вторая рука элвара каким-то образом скользнула у меня по спине. Я что было сил размахнулась – и ударила. Я первый раз в жизни дала человеку пощечину. И получилось от души. Звонко и хлестко. В лиловых глазах засверкала ярость.
– Ах ты… кошка бешеная!
Рука на моем запястье сжалась еще сильнее, так, что едва не хрустнули кости. Вторая ладонь властно легла мне на затылок, притягивая еще ближе. Я попыталась вырваться, крикнуть, вздохнуть…
Все было поздно. Его губы накрыли мой рот то ли в приливе страсти, то ли в приступе ярости.
Я не могла сопротивляться. Да и не получилось бы.
Голова внезапно стала тяжелой, волосы тянули к земле, перед глазами замелькали золотые мушки… я задыхалась… темно… почему так темно?!
Когда я открыла глаза, все изменилось. Я лежала на кровати в спальне. А рядом со мной сидел Тёрн.
Ужасно красивый. И такой же жутко несчастный.
Я отвернулась.
– Я упала в обморок?
– Да. Ёлочка…
– Сколько времени прошло?
– Минут двадцать.
– Тогда не страшно. Что ты здесь делаешь?! Иди! Я тебя не держу!
– Ёлочка, посмотри на меня. Пожалуйста.
И столько тоски прозвучало в тихом голосе, что я нехотя повернула голову.
– Что? Ждешь благословения на самоубийство? Перебьешься! Хватит и того, что я мешать не буду.
– Прости меня. Пожалуйста.
Я резко выдохнула воздух.
– Что?
– Я был не прав. Я не должен был так поступать. И так говорить. Я… Я просто потерял голову.
– Ты ее мог потерять в буквальном смысле! – взвилась я. – Это ты понимаешь?! Мы и так безумно рискуем жизнью. Но если вместе – пусть так и будет. А ты… ты решил, что ты здесь – один и самый умный?! Ну и пожалуйста! Иди! Геройствуй!
Слезы таки брызнули из глаз, и я сердито отвернулась к стене.
– Я ведь уже извинился. Разве этого мало?
– Нет. Просто…
– Я знаю. Ты обиделась. Я не должен был так говорить. Так поступать… и за поцелуй…
– Если ты и за это попросишь прощения – я тебя стукну! Клянусь!
– Верю. Один
– Если ты хочешь уйти – уходи, – я сердито хлюпнула носом. – Только не надо мне говорить о великой любви, ладно? Не хочу, не хочу этого больше слышать…
Я почувствовала, как сильные руки обхватывают меня за плечи, приподнимают – и разворачивают так, чтобы я уткнулась лицом в плечо элвара. Что ж… Отбиваться было глупо, а слезы все текли и текли. И спрятать их… а что можно спрятать от телепата?! Вот промочу ему сейчас всю рубашку – будет знать!
Рядом раздался тихий смешок.
– Ёлка, ты просто невозможна. Воистину – Ёлочка. Колючая, пушистая… моя родная…
– Нет, – хлюпнула я носом. Вот у кого-то получается плакать красиво, а у меня сейчас нос наверняка похож на грушу дюшес. И лицо пошло пятнами. И сопли никуда не денутся еще пару часов. – Не надо! Что вы за народ такой, мужчины?! Сначала клянетесь в вечной любви и обещаете, что всегда будете рядом. А потом – потом умудряетесь сложить голову в очередной заварушке и надеетесь, что о вас будут плакать! И мы плачем, черт бы вас всех побрал! Герои!
– Родная моя. – Сильные руки обняли меня еще крепче. – Намного проще умереть самим, чем терять любимых. И потом… защитить своих близких – это право и честь мужчины. Если это действительно мужчина, а не как в том мире, откуда ты родом. Да, мы уходим. Но мы ведь и остаемся тоже. В вашей памяти. В старых песнях. В свисте ветра. В наших детях…
Я стукнула элвара кулачком по плечу.
– Прекрати. Не надо. Просто – не уходи. Еще раз я не переживу этого.
Тёрн зарылся лицом в мои волосы.
– Я никуда не уйду, родная. Никуда и никогда. Обещаю. И ты мне обещай.
Я кивнула. Получилось плохо, но хоть нос вытерла.
– Обещаю.
– И на помолвку со мной согласишься?
Я подумала пару минут. Потом покачала головой.
– Не на помолвку. На элоэ тайа.
– Договорились, – тут же согласился Тёрн. – Когда?
Я подумала пару минут. И тряхнула головой.
– А сейчас? Рискнешь?!
– Спрашиваешь?!
Элвар подхватил меня на руки – и рванул к двери.
– Учти, у нас всего два часа, прежде чем мне придется вернуться к раствору, – предупредила я.
Тёрн фыркнул.
– Ёлка, ты невозможна! Даже замуж умудряешься выйти без отрыва от работы!
– Это еще не брак! – возмутилась я.
Элвар только фыркнул.
– Нет, правда? А сиренид – это рыба! Ёлка, ты вообще отдаешь себе отчет, на что ты соглашаешься?
Я улыбнулась. В море хорошо. А элоэ тайа… Это чисто не-людское понятие. У людей оно как-то не прижилось. Они для этого слишком много значения придают девственности и непорочности. Не-людям на это как раз наплевать. Эльфы, вампиры, элвары… они слишком долго живут, чтобы думать о таких мелочах. А у оборотней еще и звериное начало в крови. И вообще, восьмисотлетняя вампирша-девственница в невестах – это как-то уж очень душевно звучит.