Король-Дракон Мистары
Шрифт:
Джердар кивнул головой и, не сказав ничего, взлетел, не вступая в спор. Учитывая отчаянные обстоятельства, Мартэн решил, что он может доверять красному дракону: Джердар сделает именно то, что ему сказано, не больше и не меньше. Но очень и очень немного драконов полетели вместе с Джердаром, в основном члены парламента, которые ждали приказов Первого Спикера. В мире было почти четыре дюжины тайных королевств драконов, но сейчас с Виндриче было только восемь королей или королев. К тому же большинство из них прилетели только с частью своих подданных. К счастью в городе находилось больше двух сотен других драконов, не принадлежащих
Золотой дракон развернулся и по каменному полу Храма Великого отправился внутрь храма, намериваясь побывать в комнате, где раньше хранилось Ожерелье Драконов. Он надеялся, что осмотр места кражи подскажет ему что-нибудь о ворах, и покажет ему направление, в котором надо их искать.
К сожалению, пока он предпочитал подозревать Альфатиан и думал, что уже знает тех единственных воров в этом мире, которые способны украсть Ожерелье Драконов.
Быстрым шагом Мартэн подошел к центру зала, выискивая взглядом изогнутую в виде двойной спирали лестницу, чьи широкие и высокие ступеньки должны были привести его на следующий этаж. Храм Великого был гигантским зданием, даже по меркам драконов, быть может самым большим зданием в мире. Сокровищница драконов находилась на втором этаже. Это не было сокровищница в обычном смысле, скорее собрание всех самых важных артефактов плюс небольшая, особая сокровищница, собранная драконами за свою долгую историю.
Второй этаж был во многом похож на первый и почти весь открыт взгляду, от стены до стены; только лес массивных колонн поддерживал потолок, настолько низкий, что даже самый маленький дракон не смог бы летать. Комната, в которой хранилось Ожерелье Драконов, была одной из тех немногих, которые были закрыты от взгляда, и располагалась рядом с центральной лестницей. Стены из белого камня, протянувшиеся между колонн, отгораживали шестиугольное помещение, открытое с противоположных концов. Все эти стены были сделаны скорее для красоты, чем для безопасности. Магическая защита, которая должна была хранить ожерелье в целости и сохранности, находилась внутри.
Подойдя к лестнице он обрадовался, когда увидел трех жрецов Великого, стоявших около комнаты, причем один из них был старщим жрецом, которого он знал очень хорошо. По меньшей мере на некоторые из своих вопросов он получит ответы. Жрецы тоже увидели его, и поклонились, как кланяются драконы: одна рука прижата к груди, длинные шеи грациозно, изогнулись, голова почти касается пола.
— Лорандин? — спросил Мартэн, и самый старший из трех золотых драконов поднял голову и кивнул. — Как это произошло?
Лорандин нахмурился, глядя внутрь комнаты. — Боюсь, ошибка была наша. Или, возможно я должен сказать, моя собственная. Жрецы охраняют весь Храм Великого, так что стражи стояли у главных дверей внизу, двое на площадке, ведущей на этот этаж и еще двое на лестнице выше этажа. Но никого из чужаков не было в Виндриче в течении многих столетий, и мне показалось, что в такую негостеприимную ночь вообще беспокоиться не о чем. К тому же, увы, в Виндриче сейчас не так много жрецов, как должно было бы быть. В последнее время для жрецов здесь почти совсем нет места.
— Это не их вина, — уверил его Мартэн. — Я могу понять, как мы до этого дошли. Но я должен знать, есть ли у вас какие либо мысли о том, кто взял
— Совершенно точно мы знаем только то, что не меньше двух дюжин драконов было здесь за последние четыре или пять часов, то есть с того времени, когда любой из нас видел ожерелье в последний раз. Только в течении этого времени можно было взять его.
— Скорее позже, как мне преставляется, — сказал Мартэн и начал подниматься по лестнице. — Если бы ожерелье украли скажем пять часов назад, я думаю, что посетители заметили бы это мгновенно.
Он вошел в комнату и остановился. Невысокий помост поднимался над полом примерно на две ступеньки; его верхушка были огорожена перилами из белого мрамора. В центре помоста стоял бюст благородного дракона, искусно вырезанный из какого-то сорта прозрачного хрусталя, похожего на голубой лед. Ожерелье Драконов должно было висеть на шее статуэтки, где оно находилось много столетий, но сейчас шея была пуста. Ожерелье, символ мира и покоя, было даром волшебников древнего Блэкмура после войны, в ходе которой первый Повелитель Драконов почти полностью уничтожил племя драконов. Оно было сделано для короля драконов, но тот никогда не носил его. Говорили, что тот, кто завладеет им, получит огромную силу и власть над великим народом.
Ожерелье было защищено могучими и смертоносными заклинаниями, наложенными самим Великим, когда он впервые принес его в эту комнату на сохранение. Только Мартэн, Первый Спикер, и самый старший жрец имели право приближаться к нему. Любой другой, попытавшийся пройти мимо окружающих верхушку помоста перил, был бы уничтожен на месте. Так что любой вор, способный украсть ожерелье, должен был заручиться помощью волшебника, не менее могущественного, чем сам Великий. Но казалось совершенно невероятно, чтобы какой-то смертный волшебник мог обладать силой большей, чем Бессмертный.
Возможно вор воспользовался поддержкой другого Бессмертного, подумал Мартэн. Это был бы полный крах, самая ужасная возможность. Первый Спикер знал, что он никогда не будет в состоянии сразиться с Бессмертным за обладание Ожерельем, и не имеет значения, кто ему будет помогать.
— Как они прошли через барьер? — спросил он.
— Это совсем не так трудно, как вы, вероятно, думаете, — ответил Лорандин. — Как вы знаете, Ожерелье было защищено заклинаниями, наложенными самим Великим. Эти заклинания не исчезли, когда Великий покинул нас, но со временем они ослабели. Я боюсь, что любой решительный и знающий волшебник мог изогнуть барьер настолько, что кто-то другой смог проскользнуть внутрь и взять ожерелье. Мы никогда не говорили никому о такой возможности, так как нам казалось, что самая лучшая защита для ожерелья — репутация этих заклинаний.
— То есть вы думаете, что воры могли знать об ослаблении барьера? — спросил Мартэн.
И опять жрец выглядел испуганным и ошеломленным. — Получается так, но я не могу себе представить, как им это удалось. Только несколько старших жрецов знают об этом, а мы умеем хранить свои тайны. А если мы и сказали кому-нибудь, то только вам.
Мартэн уселся на ягодицы, его уши упали на спину. Какое-то мгновение он выглядел совершенно пришибленным, даже оглушенным. — Бесмертный мог знать. Я опасаюсь, что мы имеем дело с одним из них. Знают ли жрецы хоть что-нибудь об этом? Быть может Великий говорил с вами или сообщил об этом другим путем?